|
Давай. - Я сыт тобой по горло, пьяная корова! Катись сама улаживать свои проклятые делишки и оставь меня в покое. По звучавшей в его голосе злобе я вдруг отчетливо понял, что он говорит всерьез и не отступился. Я соскользнул с кровати и торопливо натянул одежду. Возможно, вот он - мой шанс! Она ничего ему не сказала! Значит, Страшила мне не опасен! Когда я надевал туфли, Сэди перевернулась на спину. - Лапочка, где ты? - пробормотала она и опять заснула. Страшила заорал: - Вон! Дверь наверху с треском распахнулась. - Забирай свои проклятые шмотки! Что-то грохнуло, потом дверь захлопнулась. В тот же миг я выскочил в коридор. Тихонько приоткрыв дверь, я сбежал по лестнице в подъезд. Я стоял в темноте, прислонясь к стене, и слушал. Рея спускалась по лестнице. Я слышал ее бормотание: - Ублюдок.., ублюдок. В следующую минуту я увидел смутные очертания ее фигуры. Она ощупью пробиралась через подъезд, приближаясь к тому месту, где я стоял. - Не спеши, детка, - тихо произнес я. - На улице легавые. Она резко остановилась, задохнувшись от неожиданности. - Кто ты такой, черт подери? - Она пыталась рассмотреть меня. - Вроде тебя. Пережидаю, - ответил я. Она тяжело привалилась к стене рядом со мной. Я чувствовал запах виски в ее дыхании. - Пережидаешь? Как тебя понимать? У нее заплетался язык. Она была пьяная в стельку. - Хочешь, детка, смоемся вместе? У меня машина. Я знаю надежное местечко за городом. Она соскользнула на пол. - Господи! Я пьяная! - В ее голосе звучал вопль отчаянья. - Я хочу умереть. "Но не здесь”, - подумал я. Грохот выстрела навлек бы на меня опасность. Надо было выманить ее в безлюдное место, а потом пристрелить. - Пошли, детка. - Я ухватил ее за руку и поднял на ноги. - Двинулись... Она всматривалась в меня. - Ты кто? Я тебя не вижу. Кто ты такой, черт подери? Я отбуксировал ее вниз по ступенькам и вывел на пустынную улицу. Она шла спотыкаясь, и мне приходилось поддерживать ее. Под уличным фонарем она отстранилась от меня, и мы взглянули друг на друга. Я едва узнал ее. Она страшно постарела. В рыжих волосах появилась седина. Ее изумрудно- зеленые глаза мерцали, будто за ними горели лампочки. Пошатываясь, она всматривалась в меня. Она была одета в кроваво-красный брючный костюм, через плечо у нее висела набитая сумка. - Привет, кудлатый, - воскликнула она. - У тебя есть какие-нибудь волосы под париком? - Шевелись, детка, - сказал я. - Моя машина в конце улицы. Давай отвалим на пару. Она пьяно рассматривала меня. Мой кудлатый парик, густая борода, грязная одежда как будто придали ей уверенности. - Ты тоже в бегах? - Допустим. Идем. Она рассмеялась: жуткий, истерический, пьяный смех. - Мой брат умер, - сказала она. - Единственный сукин сын, который меня понимал. Его убили легавые. Я взял ее под руку. - Давай, пошли отсюда к чертям. Она пошла со мной. Она была так пьяна, что растянулась бы ничком, не держи я ее. Потом мы двинулись вдоль пустынной улицы к тому месту, где я оставил “шевви”. |
