|
Я желал ее с неотступной и нетерпеливой страстью, близкой к безумию, и был намерен добиться своего. Я вытащил остальные три стодолдаровые бумажки и швырнул ей. Хотя вожделение толкало меня к ней, я никогда и никого так не ненавидел в этот момент, как ненавидел ее. - Это больше, чем ты стоишь, но все равно бери, - произнес я грубо. - А теперь давай-ка! Нарочито медленно она сложила пять купюр и положила их на стол. Откинувшись на спинку кресла и глядя на меня, она медленно выпустила дым из своих узких ноздрей. - Было время, когда я ложилась за доллар, - сказала она. - Было время, когда я ложилась за двадцать долларов. Было даже время, когда я ложилась за сто долларов. Когда несколько лет подряд сидишь в камере, есть время подумать. Я знаю, чего хотят мужчины. Я знаю, чего тебе надо, и знаю, что у меня это есть. Я хочу денег, не сто долларов и не пять тысяч. Я хочу настоящих денег. В этой стране водятся старые жирные дураки, которые сидят на миллионах. Я считаю на миллионы. Я найду такого жирного старого дурака и продам ему свое тело за настоящие деньги. Пусть не сразу, но найду. - Она презрительно указала пальцем на деньги, лежавшие на столе. - Забери их, Дешевка. Я не раздвину ног, пока не найду типа с такими деньгами, какие мне надо. Я стоял и смотрел на нее, не зная, что делать. - Тебе не нужны пятьсот долларов? - Твои пятьсот долларов - нет. Похоть так одолевала меня, что я утратил остатки гордости. - Но почему же нет? Пятьсот долларов за полчаса. Давай бери деньги - и за дело. - Ты слышал, что я сказала, мистер бриллиантовый Ларри Карр? Я замер, в изумлении уставившись на нее: - Как ты сказала? - Я знаю, кто ты. Фел докопался. Он записал номер твоей машины и навел справки в Парадиз-Сити. Ты там хорошо известная фигура, верно? Бриллиантовый Ларри Карр. Красный сигнал тревоги загорелся в тумане безумия, окутывавшем мой мозг, предупреждая, что надо бежать от этой женщины и больше не встречаться с ней, но я уже не способен был рассуждать разумно, и через секунду красный огонек потускнел и погас. - Какая разница, кто я? - возразил я. - Я такой же, как все остальные мужчины! Бери деньги и раздевайся! - Если ты их не берешь, детка, возьму я, - сказал Фел у меня за спиной. Я резко обернулся и увидел, что он стоит, прислонившись к косяку, и наблюдает за мной с гнусной улыбочкой. Его вид раздул искру уже знакомой мне ярости, и он, должно быть, понял это по моим глазам. - Легче, парень, - сказал он. - Я на твоей стороне. Эта сука только разыгрывает недотрогу. Хочешь, сейчас станет у меня шелковая? Рея проворно вскочила и схватила деньги со стола, скомкав их в кулаке. - Только подойди, ты, зараза, - зарычала она на брата, - и я вырву твои проклятые гляделки! Он рассмеялся. - И ведь вырвала бы, - обратился он ко мне. - Что, если нам поостыть немного и потолковать по-свойски? Мы уже тут о тебе говорили. Можно бы поладить! Как насчет обмена кое-каких камушков, с которыми ты имеешь дело, на... Я изумленно воззрился на него. - Что скажешь, кореш? - продолжал он спокойно. - Она согласится. Она сама все и придумала, когда я ей сказал, кто ты. Без камушков ты ее не получишь. |
