– Долгожданная сделка состоялась! За что я люблю вашего брата-западника, вы всегда выполняете важные соглашения с гарантией качества.

Ласкер встал.

– Позвольте откланяться.

Он положил в портфель ценности, оставив бумаги на столе. Адвокат проводил гостя до дверей.

Дмитрий Александрович стоял у окна и наблюдал, как от дома отъезжает лимузин с дипломатическими номерами.

– Скатертью дорога!

– Ты что-то сказал, Митя? – переспросил адвокат, внимательно изучая документы.

– Нет, ничего. Мысли вслух.

– Молодцы. Все оформлено по всем правилам, господин Лотрен. Через пару дней будешь вершить большие дела в Европе. Ты уже знаешь их порядки, цены, дела и не будешь выглядеть новичком.

– К черту дела. В отпуск. Месяц отдыха с какой-нибудь кралей на яхте в открытом море. Никого не хочу видеть, ничего не хочу делать. Мне требуется адаптация и приведение нервной системы в порядок. Выдохся! Хватит!

– Пожалуй, ты прав. Ты уверен, что поддельную диадему не сразу отличат от подлинника?

– Ее делал Бог ювелирного искусства. Там даже золото старое, тех времен.

Она лучше подлинной. Старик возился с ней три года. Он фанатик своего дела. Да это был великий мастер.

– Был?

– Неужто ты думаешь, что такого свидетеля можно оставить живым. Я хотел его отравить, как тебя, но нам помешали. Мне показалось, что кто-то пришел.

Пришлось всадить ему нож в спину, а не пить коньяк за новое творение шедевра.

– Как меня?

– Конечно, Борис Наумович. Я не могу себе позволить оставлять свидетелей за своей спиной. Я труп. Меня на свете не существует, есть Моррис Лотрен. А если ты невзначай вспомнишь об этом в предсмертном бреду?

У адвоката подкосились ноги. Он почувствовал, как начинает задыхаться и ему не хватает воздуха. Лицо покраснело. Он схватился за горло и упал. Агония длилась минут пять. Рогозин ждал, глядя в окно, и думал о чем-то своем. Вскоре все кончилось. Дмитрий подошел к трупу и проверил пульс.

Теперь он мог уйти со спокойной душой. Дверь тихо закрылась, и в комнате нависла гробовая тишина.

Эпилог

В аэропорт Шереметьево господин Лотрен приехал за два часа до отлета самолета. Он не любил спешки и делал все с запасом времени. Человек во всем должен быть дисциплинирован, точен и уверен. Таковы принципы настоящего бизнесмена.

Подойдя к окошку регистрации, он подал свой паспорт и билет на самолет.

Документы оформили быстро. Дмитрий боялся, что с ним заговорят по-французски, но к нему никаких вопросов не возникло.

До отлета оставалось больше часа. Он решил отдохнуть в зале ожидания.

Нашел свободное кресло в ряду и плюхнулся. Из вещей у него был только чемоданчик-дипломат. Он покидал Россию, ничего не взяв с собой. У него ничего не осталось, все средства переведены за границу, а таскать вещи он не любил.

Свежую рубашку можно купить, не разорится. Он теперь мультимиллионер, а не начинающий рэкетир из Омска, который вел войну за каждую палатку, киоск и место в подземном переходе. Только вот радости в его глазах не было, скорее, усталость и пустота. Триумфального шествия не получилось. Да и бокал шампанского выпить не с кем. За спиной сплошные мертвецы, полуживые калеки и чернота.

Он тихо задремал.

Только один мальчонка лет тринадцати-четырнадцати не отрывал от него глаз.

Он ходил за ним следом и заглядывал незнакомцу в лицо.

Когда Дмитрий Александрович уселся в кресло, мальчишка побежал в милицию аэропорта. Так, крохотный закуток, где сидел дежурный лейтенант и зевали на скамейках два сержанта.