Боуэн усмехнулся и открыл дверь в первой переборке. Мы перешагнули через порог восемнадцатидюймовой высоты и подождали, пока матросы задраят за нами дверь, после чего Хансен открыл дверь в передней переборке и, миновав еще один высокий порог, мы очутились в носовом торпедном отсеке. Оставив дверь широко открытой, Хансен «крепил ее с помощью тяжелой вертикальной задвижки.

— Действую точно по уставу, — сказал Хансен. — Обе двери могут быть открыты одновременно, только когда производится непосредственное заряжение торпедных аппаратов, чем мы вскорости и займемся.

Проверив положение металлических рукояток на задних крышках торпедных аппаратов, Хансен потянулся вверх, достал микрофон на шнуре и, щелкнув выключателем, доложил:

— К проверке аппаратов готовы. Все рычаги управления в исходном положении. Как там лампочки — зеленые?

— Все зеленые, — ответил громкоговоритель дребезжащим, металлическим, нечеловеческим голосом.

— Так вы же их проверяли, — мягко напомнил я.

— Повторение — мать учения. Об этом в уставе черным по белому, — осклабился Хансен. — Мой дед, кстати сказать, отдал концы, когда ему стукнуло девяносто семь, а я намерен побить его рекорд долгожительства. Так что, как говорится, береженого Бог бережет. Какие будем проверять, Джордж?

— Третий и четвертый, — ответил Миллз.

На круглых крышках торпедных аппаратов я успел разглядеть медные таблички с номерами: 2, 4 и 6 — по левому борту и 1, 3 и 5 — по правому. Таким образом, лейтенант Миллз указал на центральные аппараты с каждой стороны.

Миллз снял фонарь с крючка на переборке и подошел к аппарату номер три.

Хансен сказал, обращаясь ко мне:

— Приходится все время глядеть в оба. Сначала Джордж открывает пробный кран на задней крышке, чтобы убедиться, что внутри аппарата нет воды. Вообще-то ее быть не должно, хотя иной раз она все же затекает — через переднюю крышку. Если пробный кран показывает, что все в норме, Джордж откроет заднюю крышку, осветит фонарем переднюю и проверит, нет ли повреждений в трубе торпедного аппарата. Ну, как там, Джордж?

— Третий в норме, — Миллз трижды поднимал и опускал рукоятку пробного крана, однако никаких следов воды внутри аппарата не было. — Можно открывать.

Он налег на здоровенный рычаг — и тяжелая круглая крышка открылась. Затем он осветил фонарем трубу торпедного аппарата изнутри, выпрямился и доложил:

— Чисто, как в аптеке.

— А ведь докладывать он должен совсем по-другому, — с досадой вздохнул Хансен. — Ну и молодежь пошла! Ладно, Джордж, теперь давай четвертый.

Миллз улыбнулся, наглухо задраил крышку третьего аппарата и перешел к четвертому. Подняв рукоятку пробного крана, он проговорил:

— Ух ты!

— Что такое? — спросил Хансен.

— Вода, — бросил в ответ Миллз.

— Много? Давай-ка поглядим.

— Да так, лужица.

— Дело плохо? — поинтересовался я.

— Бывает, — коротко ответил Хансен.

Он дернул рукоятку вверх-вниз — из крана вытекло немного воды, не больше столовой ложки. Потом сказал:

— Если передняя крышка задраена неплотно, на большой глубине под сильным давлением вода, конечно, может попасть внутрь аппарата. Сейчас, похоже, оно и случилось. А вот если бы крышка была открыта совсем, дружище, на такой глубине струя воды выстрелила бы вон из того отверстия, точно пуля. Так что давайте не будем рисковать.

Хансен снова взял микрофон и спросил:

— Какая лампочка у передней крышки четвертого — зеленая? А то нас тут малость подмочило.