– Это не истерика, – мотнула головой Татьяна. – Я не хочу никуда ехать.

И учеба у нее в Николайске, и Костя здесь. Пусть он и не с ней, но надежда есть. Пока он где-то рядом, есть. Может, он одумается, поймет, как плохо жить без нее…

Не смогла она полюбить Сашу. И нет никакого желания принадлежать ему. Дело не в чертовом уговоре между ним и Костей, дело в чувствах. Любит она Костю, и все тут…

– Не хочешь, а надо…

– Страшно мне.

– А ты не бойся… Глянь, что там сзади!

На заднем сиденье лежал затертый фибровый чемодан, перетянутый брезентовыми ремнями. Татьяна потрогала пальцами крепко затянутую застежку и повернулась к Саше. Не полезет она в чемодан, пусть он сам скажет, чем там набито.

– Деньги там! Почти четыреста штук! Баксов!

– Откуда?

– А этого тебе лучше не знать! Меньше знаешь, крепче спишь!

– Ты что, украл?

– Гонишь? У кого я мог украсть? У своих?! Нет больше своих! Все в загоне!.. Южаки налетели, валить всех начали, я за чемодан и деру…

– А почему не отбивался? – с осуждением спросила Татьяна.

– Какой отбиваться? Там такая толпа, все с «волынами»! – оторопело посмотрел на нее Сашка.

– Ты мог бы умереть героем, – серьезно проговорила она.

– Ты рехнулась?

– Останови машину! – потребовала она.

Действительно, а зачем ей куда-то уезжать? Пусть Саша сам спасает свою шкуру, а она останется.

– Ты что, ничего не понимаешь? Тебя за эти деньги выдерут и высушат!.. Шкуру живьем снимут и солью посыпят!.. Думаешь, я шучу? – разгоняя машину, крикнул Гасанов.

– Я спрячусь.

А спрятаться она может у Кости. Он хоть и козел, но в помощи не откажет. И спрячет, и пригреет…

– Тебя из-под земли достанут! Даже не сомневайся!

– Я спрячусь, – закрывая глаза, мотнула головой она.

– У кого? У Кости?!

– Почему у Кости? – Глаза распахнулись как будто сами по себе.

– Да потому, что ты любишь его! – выпалил Сашка.

– Кто сказал?

– А зачем говорить? Я что, дурак, не понимаю?

– Да, люблю… – опустив голову, прошептала Татьяна.

Сашка озлобленно растянул губы и до хруста сжал зубы. Правая нога утопила педаль «газа» в пол, и машина с бешеным ревом понеслась по мокрой после дождя дороге.

– Сам знаю, что любишь… – наконец снова заговорил он. – Только нужна ли ты Косте, вот в чем вопрос.

– Все равно, – пожала плечами Татьяна.

– Мы с тобой уедем, устроимся. И я сделаю тебя самой счастливой женщиной на свете!

В ответ она лишь скривила губы, не будет она счастлива с ним, даже не стоит на это надеяться.