— Именно! — воскликнул Википед. — Именно так и устроена нейтронная звезда! Она очень маленькая — шарик двадцать километров в диаметре. Все-таки когда лопаются атомы, они сжимаются куда сильнее, чем яйца. Представляешь, что такое двадцать километров? Пешком — четыре часа! Если бы конечно можно было сквозь нейтронную звезду пройти пешком... Короче, смехотворные размеры. Для звезды — вообще позор полный. Так вот, почти все эти двадцать километров тянется сплошная жижа из разбитых атомов — вытекших из них нейтронов и прочих частиц. А снаружи все это окружает тонкая корка километра в два. И она состоит, как ты правильно сказал, из уцелевших, неразбитых атомов — никель там всякий и железо.

— Ясно, — кивнул Роман. — Но ты рассказываешь мне про битые яйца, а обещал — про Черную дыру.

— Не торопись, будет тебе и Черная дыра! — откликнулся Википед. — Так вот, с нейтронными звездами мы разобрались, верно? И точно так же, как существует предел Чандрасекара, существует еще один предел — Оппенгеймера-Волкова. Они вычислили, что если масса нейтронной звезды превышает массу Солнца примерно в два с половиной — три раза, то нейтронная звезда схлопывается еще сильнее и тогда получается Черная дыра. Они конечно слегка ошиблись в цифрах, сейчас, в XXIII веке этот предел слегка уточнили, но суть осталась прежней: если в мешок продолжают накладывать яйца, даже когда внизу уже все превратилось в жижу, то это кончится только одним. Догадываешься, чем?

— Нет, — признался Роман.

— А ты подумай головой! — предложил Википед. — Вот ты держишь в руке мешок и накладываешь туда яйца. Кладешь, кладешь, уже нижние сплющились в кашу, а ты все продолжаешь... Что будет?

— Ничего не будет, — буркнул Роман.

— Подумай! — терпеливо вздохнул Википед. — Мешок! Яйца! Много! Миллион! Миллиард! Что будет внизу?

— Да ничего не будет! — снова откликнулся Роман. — Не влезет столько в мешок!

— А ты все равно пихаешь! Изо всех сил!

— Дно отвалится, — буркнул Роман.

— Вот! — ликующе воскликнул Википед. — Вот! Вот оно! Именно! Отвалится дно у мешка!

— Но у звезды нет дна, — возразил Роман. — Звезда — это не мешок.

— Смотря как посмотреть, — возразил Википед. — Что такое мешок? Это такая штука, где сверху кидаешь, и падает вниз на дно. А звезда круглая, откуда не кинь в нее — это всегда будет бросание сверху вниз. Ты попробуй себе представить, что звезда — это такой вывернутый мешок, у которого дно в центральной точке, а вокруг сплошная горловина мешка без стенок. Ясно? И вот это воображаемое дно, которое глубоко в центре звезды, оно и отваливается, когда превышен предел Оппенгеймера-Волкова.

— Куда же оно отваливается? — не понял Роман.

— А вот, — развел манипуляторами Википед. — Отваливается, и все тут. Это значит, что плотность жижи внутри звезды выросла настолько и сила притяжения стала такой ужасной, что с поверхности такой звезды не может подняться не только частица, но даже луч света — даже ему не хватает сил преодолеть эту запредельную гравитацию. И все лучи, что проходят мимо, тоже сворачивают и падают на звезду. Что бы ты ни делал с такой звездой — кинешь камушком или посветишь фонариком — ничто не вернется обратно, все упадет туда как в колодец без дна. Поэтому такая звезда не только не светит, но и поглощает любой свет. И потому она абсолютно черная. И такую звезду уже глупо считать космическим телом или шаром, сделанным из какого-то вещества — в нее все улетает и ничего не возвращается. Поэтому это не тело, а дырка в пространстве и времени.