– Ладно, побегаю завтра без тебя. Удачного свидания!

Положив трубку, я продолжила свое занятие, попутно представляя, кого на этот раз Леся выбрала себе в ухажеры.

* * *

К семнадцати тридцати я переделала абсолютно все домашние дела и теперь слонялась по дому как неприкаянная. Заняться было абсолютно нечем. Пол и стены сверкали чистотой, белье сушилось на теплом июньском солнышке, а готовкой я отродясь не занималась. Лично мне хватало того, что можно приобрести в закусочных или кулинариях. На этот раз в моем распоряжении оказались заливной язык, томаты, фаршированные говядиной, и вкуснейший виноградный сок.

Так как я все еще ограничивала себя в пище, я решила подождать полчаса, а уж потом немного перекусить. Чтобы ожидание не было томительным, я включила телевизор, выбрала канал, прибавила громкость и стала смотреть поучительную передачу про сицилийские тюрьмы.

До ужина оставалось всего ничего, не более десяти минут, когда в дверь резко позвонили. Недоумевая, кто бы это мог быть, я направилась открывать. Визитер был настойчивым и нетерпеливым. Пока я добралась до двери, звонок прозвенел четыре раза. Посмотрев в глазок, я тут же распахнула дверь. В коридор ввалилась Леся. Лицо зареванное, руки в пыли, на локте ссадина, рукав блузки оторван.

Не задавая вопросов, я втащила Лесю в комнату, усадила на диван и налила щедрую порцию коньяка. Леся так же молча опрокинула содержимое бокала, поморщилась и протянула руку за добавкой. Отстранив девушку, я налила ей сама и только после того, как Леся выпила вторую порцию, решилась задать вопрос.

– Это твой новый ухажер тебя отделал? – возмущенно спросила я.

Леся отрицательно покачала головой.

– Тогда кто же? И куда смотрел этот горе-жених?

Леся снова потянулась к бутылке. Я решила налить ей третью порцию, хотя она, на мой взгляд, была уже лишняя.

– Будешь рассказывать или нет? – грубо спросила я. – Если нет, то охать и стонать приходи завтра.

И я принялась подталкивать Лесю к выходу. Но она вдруг ухватилась за подлокотник дивана и снова заревела. Я кинулась утешать ее. Мои утешения только подлили масла в огонь. Истерика набирала обороты. Тогда я решила применить кардинальные меры. Рывком подняв гостью с дивана, я дотащила ее до ванной комнаты, полностью открыла кран с холодной водой и сунула голову Леси под струю. Та завизжала, пытаясь вырваться из моих цепких рук. Но я держала ее мертвой хваткой до тех пор, пока та не перестала сопротивляться. Тогда я выключила воду, накинула на голову Леси сухое полотенце и стала ждать. Когда рыдания перешли в тихие всхлипы, я предложила:

– Ну что, пойдем обратно?

Леся молча кивнула. Мы перешли в комнату. Леся снова заняла место на диване, а я пристроилась на кресле напротив нее.

– Рассказывай, – приказала я.

На этот раз она послушно начала излагать:

– Тань, меня ограбили! Представляешь? Прямо средь бела дня! Ну не хамство ли?

– Что значит «ограбили»? В квартиру залезли?

– Нет, не в квартиру. На меня напали на улице. Какой-то мерзавец вырвал у меня сумочку. А там деньги и мой сотовый!

– Ничего себе! Прямо в машину залез?

– Да в какую машину? – закричала Леся. – Не было никакой машины. Тебе русским языком говорят: я шла по улице, а этот мерзавец подбежал сзади и сумочку вырвал!

– А чего ради ты пешими прогулками занялась? Ты же никогда пешком не ходишь?

– Вот-вот, никогда не ходила и больше уж не пойду! Тань, он мою сумочку украл! Чего делать-то теперь?

– Для начала успокойся.