Глава 24

Что ж, выходит Хранитель Лью либо сам догадался, либо каким-то образом сумел получить послание от сингуляров, не посещая лаборатории Роберта Лонгсдейла. Может быть, единственный в обществе Януса Двуликого азиат, на поверку оказавшийся и хитрее, и мудрее остальных, получив доступ к серверу «Хранителя»?

Гадать можно сколько угодно. Сам я сервера пока что не нашел. А если Лью известно их местонахождение, я все равно об этом узнаю. А пока стоит заняться более продуктивным делом.

Подготовкой к поединку с человеком, управляющим гравитацией. Это помимо его собственного родового дара, который, как и мой, относится к уникальным способностям. Цао Вейшенг, он же текущий Хранитель Лью, может и без артефактов создать проблем — его дар позволяет клонировать самого себя на краткий промежуток времени. Копии Цао Вейшенга просуществуют не больше минуты каждая, зато их клепать можно бесконечное количество.

В совокупности такие магические способности могут дать серьезное преимущество перед любым врагом при поединке один на один.

У меня, конечно, тоже есть пара сюрпризов в рукаве. В конце концов, русские блокираторы магии намного надежнее и мощнее. Вот только они не развеют уже созданную Цао Вейшенгом копию, когда та попадет в поле действия блокировки.

При том что род Цао хоть и не правит в Поднебесной империи, своих подданных у него немало, по меркам Русского царства. Так что у Лью будут все шансы забросать меня мясом. В теории, конечно, ведь я тоже на месте стоять не стану и буду защищаться.

— «Оракул», приведи мне трех «Стражей», — велел я, поднимаясь со своего кресла. — Пусть будут готовы войти в портал по первому же зову. Оснащение по протоколу «Одуванчик».

— Как прикажешь, князь, — ответил искусственный интеллект. — Готовность роботов — три минуты семнадцать секунд.

«Одуванчиком» протокол был назван не просто так. Хотя, конечно, тяга называть целые системы вооружения цветочной тематикой со стороны могла звучать дико.

На деле же каждый «Страж», оснащенный для этой программы, менял практически все вооружение на установку для бомбометания. Боеприпасы разлетались, как купол одуванчика, и внешне такой робот напоминал этот созревший цветок.

В комплекте к бомбам шла усиленная броня, серьезно снижающая подвижность защищенных «Стражей». Однако я и не собираюсь заставлять их совершать марш-бросок на скорость, и сам всегда могу перемещать роботов порталами.

Пока что эта система еще ни разу не применялась в настоящем бою, однако Святослав Святославович Волков провел испытания и довел показатели в соответствии с моими требованиями. Так что с этой стороны я был спокоен — если мне действительно придется использовать «Одуванчики», они не подведут.

А пока у меня имелось немного свободного времени, я решил навестить супругу с сыном.

Переодевшись в домашний наряд, я спустился на первый этаж и прошел в игровую комнату.

Еще только приближаясь к отведенной для сына зале размером с танцевальную площадку, я уже услышал его недовольный крик. Алексей Дмитриевич Романов выражал свои эмоции громко, так что даже прислуга с трудом сдерживалась от того, чтобы не разбежаться.

Оно и понятно, когда так орет сын благородной семьи, попасть под горячую руку его разгоряченных родителей мало кому захочется. И это притом, что мы с Викторией еще ни разу никого не наказывали без реальной вины.

Пара роботов, дежурящих у двойных дверей в игровую, открыла мне одну створку. И крик ребенка стал еще громче.

Окинув взглядом большую комнату, практически заваленную игрушками, я легко нашел и сына, и княгиню Красноярскую. Виктория качала нашего наследника на руках и что-то негромко напевала, стараясь успокоить.