Боярыня выслушала меня с каменным лицом. После чего вздохнула:

— Да, вы обеспеченный молодой человек, Дмитрий Алексеевич. И раз мы об этом заговорили, я бы хотела уточнить вопрос приданого.

Я покачал головой в ответ.

— Инга Валентиновна, я бы хотел прервать вас и обсудить другой вопрос, если позволите.

Боярыня благосклонно кивнула.

— Как вы и сказали, я обеспеченный молодой человек, но в связи с этим есть несколько проблем.

— У моей дочери есть соперница, — кивнула та. — Если не ошибаюсь, великая княжна Выборгская.

Я улыбнулся в ответ.

— Проблема не в том, что я рассматриваю другие кандидатуры. Проблема в том, что Соколовы вскоре заменят Невских, Инга Валентиновна. Это факт, и боюсь, что для вашей семьи наступят очень сложные времена, когда Соколов пожелает помочь Анне Михайловне стать моей невестой.

Боярыня несколько секунд молчала.

— Что вы хотите сказать, Дмитрий Алексеевич? — наконец спросила она негромко.

— Я прошу вас дать согласие на мой разговор с Невским. Пока что Емельян Сергеевич все еще великий князь Московский и еще может отпустить бояр Морозовых, и он это сделает, если я попрошу…

— Та дуэль, — мгновенно уловила суть Инга Валентиновна.

— Да, — не стал скрывать я. — Если вы дадите свое согласие, я заберу вас из столицы на Урал. Под свое личное покровительство. В противном случае вы перейдете под руку губернатора Московского, чья дочь претендует на место Виктории. И я боюсь, что не смогу помочь, если Соколовы решат надавить на вас.

Боярыня надолго задумалась. Осторожный стук в дверь прервал наш разговор, и Инга Валентиновна разрешила войти.

Заглянувший Григорий пригласил нас в столовую, где уже был готов ужин.

— Я обдумаю ваши слова, Дмитрий Алексеевич, — произнесла боярыня, поднимаясь из кресла с моей помощью. — Полагаю, Виктории вы этого не говорили?

Я кивнул в ответ.

— Пока что нет.

— И правильно, пусть пока что так и останется, — с благодарностью выдохнула боярыня, похлопав меня по руке. — Вы удивительно рассудительны для вашего возраста, княжич Романов. Вам, наверное, очень сложно жить в обществе современной молодежи?

— Моя матушка — Демидова, отец — Романов, — ответил я с улыбкой. — Так что это передается по наследству.

Инга Валентиновна посмеялась в ответ.

Виктория уже ждала нас в столовой. На этот раз на ней был довольно скромный, но явно удобный домашний сарафан. Зато боярышня не пренебрегла украшениями, которые я ей дарил. И нужно признать, простота наряда выгодно подчеркивала ювелирные изделия.

Усадив боярыню во главе стола, сам я занял место по левую руку от нее. Справа же сидела Виктория, глядящая на мать с плохо скрываемым интересом. Девушка, разумеется, понимала, о чем мы вели речь в ее отсутствие.

Инга Валентиновна звякнула колокольчиком, и прислуга тут же начала подавать на стол. Как и все помещения особняка, в которых мне довелось побывать, столовая тоже создавала ощущение уюта, при этом сохраняя строгое достоинство. Уверен, это заслуга боярыни.

Поддерживая разговор на отвлеченные темы, мы поужинали, так и не сказав друг другу ничего действительно важного. Боярыня не выглядела озадаченной, Виктория вела себя подчеркнуто спокойно. Я же просто позволил себе расслабиться и ни о чем не беспокоиться.

Николай Петрович меня предупреждал не перенапрягаться, и я был намерен придерживаться его советов. Целитель такого класса просто так сгущать краски не станет.

Наконец, когда на десерт подали воздушные пирожные, политые белым сладким соусом, я уловил внимательный взгляд боярыни.