Его интерфейс позволял, в принципе, то же самое, вот только для этого Дмитрию пришлось бы отвлекаться, управляя всем самостоятельно. Я же мог обходиться гораздо быстрее за счет «Оракула», который понимал меня с одного жеста или движения глаза.

— Готов, княжич, — сообщил мне боец, вставая в стойку.

Никто на Урале уже не звал меня Романовым. Впрочем, и Демидовым тоже. Технически я завис и не там, и не здесь, и поправлять кого-либо я не стремился. Мне было без разницы, каким именно княжичем меня хотят назвать, главное — официальное признание. А по всем законам и правилам я до сих пор Романов.

Перед глазами загорелись цифры — обратный отсчет сейчас крутился и у моего соперника. «Оракул» отдал сигнал, и тезка рванул с места, пользуясь моторами доспеха для ускорения. Но его возможности все равно были ограничены — все же не одаренный передо мной, а обычный человек.

Гораздо важнее, что «Оракул» тут же считал движение, выдал три точки возможной остановки противника и рекомендовал встретить его натиск уклонением. С учетом, что интерфейс брони сейчас дает советы бойцу Волковых, шансы у Дмитрия были.

Он активировал защиту от магии за мгновение до того, как я поставил на его пути силовое поле. Преграда замедлила рывок тезки, и я, создав под собой плиту, взбежал противнику на плечи. Удар по верхней полусфере силовым шипом, перегрузивший защиту, и боец потерял свой главный козырь.

Тезка еще только разворачивался, а я уже сформировал пару клинков и перебил уязвимые точки доспеха, обесточив всю броню. Рывок нагрудной пластины, и я выдернул бойца из скорлупы.

Швырнув его через все поле, я остановился на достигнутом. Лежащий на земле Дмитрий поднял руку, признавая поражение.

— Василиса Святославовна, позаботьтесь о нем, — кивнул я целительнице. — Господа, уберите, пожалуйста, эту груду металла.

А пока полигон расчищали, я успел переговорить с Волковым.

— Все в полном порядке, Дмитрий Алексеевич, но когда вы вошли в защитное поле брони, были помехи в связи.

— Это нормально, — ответил я. — Колебания должны были быть. Интерфейс работает на законах физики, а поле их фактически нарушает. Я отклонений не заметил.

— Я тоже помимо помех не вижу отклонений, — подтвердил он. — Ваше ускорение линза держит без проблем. Попробуете выдать еще большую скорость?

Я подумал несколько секунд перед ответом.

— «Оракул», покажи известный нам рекорд по скорости, — велел я.

— Готово, княжич, — отозвался искусственный интеллект, и в углу моего зрения загорелись параметры.

— Святослав Святославович, я так быстро не смогу, — хмыкнул я. — Но попробую выжать максимум. Готовы?

— Последнее я спросил уже у нового противника.

— Готов, княжич, — кивнул тот.

— Три… — начал отсчет «Оракул», — Два… Один… Бой!

На этот раз я разогнался сам, вспарывая воздух перед собой силовым полем. До рекорда, конечно, было далеко, и боец Волковых успел уклониться.

— Стоп! — вскинул руку я, прерывая бой.

Занесенная для удара рука противника застыла в воздухе. Он, может быть, и хотел замедлиться, но после моего сигнала искусственный интеллект просто взломал его броню и заставил замереть на месте.

— «Оракул», показатели скорости, — потребовал я, отходя на пару шагов.

Новая таблица, уже с моими показателями, появилась перед глазами.