— Как член клана Рюриковичей, она знает об «Оракуле», — возразил я.

— Никто не знает в точности, что такое «Оракул» и как он реально работает, — возразил Невский. — Даже мне пришлось вникать, чтобы разобраться. У Соколова нет и не будет такого доступа. Кроме того, что ты сам рассказывал в Кремле, никому ничего не известно. Ну и, разумеется, Милославские в курсе. Но им, как сам понимаешь, вообще нет никакой выгоды играть на сторону. Они целиком завязаны на династию.

Я замедленно кивнул. Все равно позднее перепроверю его слова. Мне не слишком верится, что царица действительно отслеживала, кто и что знает.

— Ладно, об этом мы поговорим еще после допроса, если возникнет необходимость, — подвел итог Емельян Сергеевич. — А сейчас давай навестим нашего английского друга. Он уже наверняка заждался.

Кивнув, я допил кофе и поднялся со стула. Невский шел первым, я ступал за ним.

По подвалу мы шли минут семь, через каждые несколько метров делая очередной поворот, за которым сидел гвардеец. Ни у меня, ни тем более у Емельяна Сергеевича никто ничего не спрашивал.

В итоге мы остановились перед металлической дверью с закрытым на засов окошком. Рядом, естественно, также имелся царский боец, кивнувший при нашем приближении.

Невский приложил ладонь к датчику, и запоры открылись с мягкими щелчками. Потянув на себя тяжелую створку, великий князь Московский тут же вошел внутрь.

Я последовал за ним, и гвардеец закрыл дверь на замок.

Эта камера ничем не отличалась от той, где я проходил допрос сам. Прикованный к кровати мужчина с осунувшимся лицом и расплывшимся под левым глазом синяком смотрел на нас холодно, стараясь держаться. Но я видел по его глазам, что англичанин боится.

На нем была только тюремная роба, и та, судя по всему, сменила далеко не одного хозяина.

— Кто вы и чего хотите? — спросил он по-английски.

Емельян Сергеевич показал на меня большим пальцем, после чего с ухмылкой прокомментировал:

— Это княжич Романов Дмитрий Алексеевич, — сообщил куратор ЦСБ. — И здесь он задает вопросы. Я присутствую лишь для того, чтобы ты не умер в процессе дознания.

Эмиль Курт, которого я узнал, само собой, на эту шутку не купился.

— Я подданный британской короны, вы не имеете права.

Я перевел взгляд на Невского. Емельян Сергеевич хмыкнул и без затей дал пленнику легкую пощечину.

Голова англичанина мотнулась в сторону, но он тут же перевел злой взгляд на обидчика.

— Ты бредишь, Эмиль, — спокойно произнес Емельян Сергеевич, не реагируя. — Все твои права испарились в тот момент, когда ты нанял русских людей для убийства благородных лиц Русского царства. Теперь ты просто мясо для отработки техники допроса. Княжич, приступай.

Я приподнял бровь, глядя на куратора, но тот лишь хмыкнул. Что ж, один раз я видел, как это делается, могу и попробовать повторить.

— Он может действительно умереть, я же не целитель, так тонко работать не умею, — честно предупредил я.

— С твоим рангом это будет очень легко, — отмахнулся Невский, повернувшись ко мне.

И сделав вид, будто собирается объяснять мне тонкости техники допроса, сам резко и стремительно подавил волю пленника.

Рот Эмиля открылся, по губам потекла слюна.

— А теперь будем задавать вопросы, княжич, — кивнул куратор.

Удивляться тому, с какой легкостью великий князь Московский взломал защиту англичанина, причин не было. Курт не одаренный, и той самой защиты у него и нет почти. Однако новость о том, что покров Невского вообще способен на подобное, стала для меня сюрпризом.

Нужно поискать, какие еще общие техники подобного уровня имеются.