|
Дважды его пытались ограбить, но оба раза шайки незадачливых жуликов откатывались во тьму, оставив на бетоне несколько распростертых тел. Он лишал жизни других жестко и равнодушно, потому что сам не очень-то беспокоился о том, как сохранить свою... После этого попыток напасть на него не было. Обычно он ходил одними и теми же маршрутами, и, судя по всему, большинство окружающих признали его человеком, которого лучше оставить в покое. Спустя неделю к нему в баре подошли несколько человек и, старательно изображая на откормленных физиономиях благожелательные улыбки и демонстрируя пустые ладони, завели разговор о том, «как тяжело выживать в одиночку» и что «кое-какие хорошие люди были бы совершенно не против видеть его среди своих друзей». Когда старший среди подошедших, в двенадцатый раз повторив все зазубренные наизусть аргументы, озадаченно умолк, Ник допил пиво, встал, бросил на стол монету и так же молча повернулся и ушел. Ему было на все наплевать. Душевные силы покидали Ника. Он больше не подданный Империи... Впервые в жизни у него не было цели, и это угнетало больше всего. Спустя две недели он вообще перестал выходить на улицу, запершись в номере и только время от времени посылая мальчишку-коридорного за самой дешевой местной водкой, слегка отдающей ацетоном. Он привык к гораздо более слабому саке, поэтому, чтобы забыться, ему было достаточно пары стаканов, выпитых залпом... На тридцатый день он проснулся в своей каморке и, с трудом поднявшись с кровати, подошел к зеркалу. Он увидел нечто иссиня-зеленого цвета, со щетиной величиной с палец и пустыми глазами. Зрелище вызвало в нем такое отвращение, что Ник едва успел отскочить к санблоку, где его вырвало... Что ж, попытка уйти от проблемы, как и следовало ожидать, совершенно не удалась. К тому же где-то там, за парсеками пустоты, все еще ждала его мать. Так что Нику предстояло научиться жить с этим бременем и, никуда не денешься, приспосабливаться к местным условиям. Благо, отец в свое время много рассказывал ему про жизнь вне Империи. Поразмыслив таким образом, Ник привел себя в порядок, привычно проверил пистолет, положил его на тумбочку, присел на кровать и задумался. Пора было что-то решать. Временное гражданство Федерации он получил довольно легко. Потом было несколько предложений о службе в войсках, но он пока ответил отказом, мотивируя свое решение желанием адаптироваться к новому образу жизни. Как ни странно, на него почти не давили, ограничившись лишь просьбой хорошенько подумать. Ник обещал, решив для себя согласиться на этот вариант только в случае крайней нужды. Перспектива служить в армии другого, пусть и дружественного государства не укладывалась у него в голове. Других предложений пока не было. Однако выбор пора было делать. За две недели запоя он спустил изрядную сумму, так что денег оставалось немного, а столичные цены отнюдь не радовали дешевизной. Еще несколько недель, и он останется без средств. А впрочем, стоит ли тянуть до последнего? Ник не терпел неуверенности в завтрашнем дне. Устроиться на работу? Ник скривился, профессиональный солдат, потомок бесчисленных поколений воинов, он с трудом мог представить себя работающим. Да и что он умел? Сражаться, водить наземную и летающую технику, с грехом пополам управлять легкими аэрокосмическими аппаратами. Все, негусто. Он с проклятием сплюнул под ноги и, немного подумав, достал из внутреннего кармана плаща лаптоп. Впервые в жизни он пытался найти работу. Мирную профессию. Высочайший позор для воина!... Сайт бюро по трудоустройству он отыскал почти сразу, его адрес оказался встроен в стандартный комплект эмиграционного программного обеспечения. Маленький экран мигнул, высвечивая приглашение, Ник еще секунду помедлил и, решившись, щелкнул по кнопке «Ввод данных». Заполнить анкету оказалось несложно, он недолго думая указал в графе «Специальность» – «рукопашный бой», дописал про навыки вождения и, отправив анкету, стал ждать результатов. |
