— Договорились. Кстати, твоего капитана я тоже собираюсь грохнуть.

— Ха. Губешку закатай, сосунок. Грохолка не отросла, шваль. Ты и ногтя ее не стоишь, как игрок.

— Зато я пою красивым сопрано.

Лов на секунду сбился с шага. Посмотрел на меня с удивлением. А потом начал смеяться. Смех у его ханта был какой-то писклявый.

— Ты реально шизанутый, Демон, — проговорил Лов сквозь слезы.

Я лишь улыбнулся, выуживая очередную сигарету. С кем поведешься. Вот и влияние Овера сказывается. Но зато как сказал, а? Красивым сопрано. Не знаю, что такое сопрано. Но в этом и смысл. Сбить с толку. Заставить людей сомневаться, распылять внимание, усиливать контроль за ситуацией. Когда имеешь дело с ненормальными, стоит ожидать чего угодно. И тогда ты изначально в невыгодном положении. Потому что приходится держать в голове сразу все. И не расслабляться ни на секунду. А потом бах, и ты уже с визгами бегаешь по Танатосу в одном кружевном белье.

Два квартала мы преодолевали довольно долго. Дважды делали остановки, потому что над головой проносились какие-то тени. Большие. Так что не Импы. Но небо больше не чистое. Надо быть аккуратным.

Один раз нарвались на Гончих. Дважды на Порождения. Еще один раз в нас выстрелил хлыст с шипом на конце. Но в этот раз драться не стали. Просто разорвали дистанцию. Зато выяснили, что щупальце бьет на пятнадцать метров.

Проход по темным улицам обошелся мне в двадцать четыре Вулкана, четыре Потрошителя третьего калибра, два исцеляющих зелья и одну криогранату. Лову пришлось хуже. Его сборка не подразумевала подобное путешествие. Он должен был только стрелять, а для всего остального есть отряд.

Поэтому, к концу пути я сидел на обломках стены и смотрел на ползущего по грязи ханта. Щупальце Червя Бездны хлестало по земле за его спиной, но уже не дотягивалось. У Лова левая нога не шевелилась. А в груди сквозная дыра от шипа. А значит и магическое отравление Бездной. Хант полз в мою сторону, хрипя и матеря все на свете.

— Ты прям тренируешься перед тем, как к Маришке идти. Отличная поза для подкаблучника.

— Да пошел ты, урод. И твой отряд, чтоб все в Бездну провалились. И камни эти имповы с собой заберите. И Расвов с их заданиями.

— Ого, как мы заговорили. Да у тебя голосок прорезался. Тебе Червь мошонку надрезал что-ли? Яйца вывалились?

— Хлебало завали, псина тупорылая. Я еще тебе револьвер затолкаю. Мне и одной ноги хватит, чтобы такое дерьмо, как ты… — на очередном метре Лов зашелся кровавым кашлем.

— Ну да, откуда у тебя яйца? Они же у Маришки. Вязаные. Валяются среди остальной коллекции.

— Хре…Хр-р…

Я затянулся сизым дымом. Что-то он не очень помогает скрываться от Бездны. Так что курил скорее по привычке. Штрафы хоть и нейтрализованы, но только физические. Потерю синергии, нервозность и прочее никто не отменял. Я достал последний эликсир и бросил его в грязь. В паре метров перед лицом Лова. Пусть поползает еще. Эта картина греет мне душу. Которой у меня нет. Ну, значит сердце греет.

Пурпурный таскал с собой пару зелий на регенерацию. Но это все так, детский лепет. Да и зачем ему серьезные дорогущие эликсиры, если в команде есть полноценный святоша. Уверен, он умеет исцелять раны одной лишь молитвой. Или накладывать, если говорить про мой отряд.

— С тебя тридцать серебряных за пойло. Баночку можешь оставить себе на память.

— Не нужны мне твои подачки, урод.

— Это не ради тебя, кретина ты кусок недоделанного. Нет чести пристрелить полудохлого ханта. Я тебя из твоего же ружья грохну. Но не хочу потом слушать твой скулеж, что было не честно. Что ты был ранен. Что у тебя вагина зачесалась.

— Сволочь, — прохрипел Лов и пополз с удвоенной силой.