Вторая волна заставила волосы встать дыбом. Молитва Овера внушала трепет врагам, что пошли против воли нашего бога. Молитва не аура, так что своих не трогала, хотя она и чувствовалась. Но мы все в одной группе, так что проблем не будет кроме не самых приятных ощущений.

— У меня дым и пара вспышек осталось, — сказал я Ане.

— Две осколочных, одна вспышка и две криогранаты.

— Я про них и забыл совсем. Может охладим тогда?

— Боюсь, нас тоже заденет, — ответила Ана. — Там нет регулировки мощности взрыва.

В нашей потасовке наступила пауза. Правда на переговоры никто не спешил. Время слов давно прошло, еще в дневном Роркхе. Сейчас все собрались здесь для дела. И в нашем плане наступал самый рискованный момент. Время против нас.

Марки находятся в своем штабе, который для них является естественным убежищем. И пока двери да окна целы, таковым оно и останется. А вот нам еще топать по ночному Роркху после битвы. Поэтому не время тут слюни на кулак наматывать.

— Рино. Приноси жертву и бери силу Йорка. Ана готовься бросать все, что осталось. Будем влетать.

Девушка кивнула, Маус поудобней перехватил трость. Рино развернулся в сторону комнаты с походным алтарем и остатками трофейных голов.

Пол под нашими ногами вздулся, затрещал и взорвался тысячами щепок. Меня подбросило в воздух ударной волной, по телу прошлась волна жара. А потом хант отправился в свободный полет среди искр, пепла и кусков разорванных в щепки досок.

Под грохот и гам я падаю и больно бьюсь спиной о что-то твердое. Меня заваливает деревянными обломками, слышу хруст в собственном теле, острая боль пронзает со всех сторон.

Пыль, пламя, кирпичная крошка вперемешку с древесной щепкой заполнила рот и ноздри. Тело содрогается в приступе неудержимого кашля, сопровождаемого вспышками боли. Лицо царапают тяжелые доски, руки не двигаются.

Отхаркиваясь кровью, дергаю всем телом, пытаясь выбраться из-под завала. Слышу разъяренный рев Рино. Скидываю с себя доски, щелкаю переключатель. Выроненный Лис прыгает в ладонь, разбрасывая в стороны мелкую крошку.

Пытаюсь понять, что происходит, дезориентация отбойными молотками бьет по башке. Вижу звериную тушу Рино, что весь в крови и грязи несется куда-то. Оттуда летят красноватые вспышки. Одна пролетает мимо, другая бьет в грудь несущегося териантропа.

Куски кирасы разлетаются во все стороны, обнажая окровавленную шерсть зверя. Слышатся выстрелы, перекрывающие его вой. Мои руки дрожат, но я вскидываю револьверы. Сквозь пелену пыли и дыма ничего не видно, но я стреляю на звук.

И тут же что-то толкает меня в живот. Рядом взрываются обломки досок и кирпичей. Стена над ухом обдает меня щепкой. Опускаю взгляд и вижу красное пятно, расползающееся по жилету.

Стрелять, стрелять и стрелять. Но не успел я разрядить барабаны, как боль настигла мой разум. Сознание тонет в алых вспышках. Левая рука немеет, револьвер выпадает из ладони. Пытаюсь врубить активатор, но пальцы не слушаются.

Из левого плеча толчками бьет кровь. Пытаюсь перекатом уйти с линии огня, но вместо этого просто заваливаюсь на бок и отползаю в сторону. Рука тянется за эликсиром. Вливаю все в глотку, нет времени обрабатывать раны.

Кровь Титана. Последний шанс переломить исход битвы. Нащупываю флакон с крышкой в форме черепа. Металл окислился и местами покрылся ржавчиной. Откупориваю и вливаю следом за зельем.

Мимо меня, разрезая оседающую пыль, пролетает покореженное тело Рино. Грохот сменяется какими-то чавкающими звуками. Я зажимаю рот рукой, давя рвотные позывы. Хант наглотался пыли и опилок. Но надо, чтобы Титановое зелье впиталось и начало действовать.

С другой стороны слышу как рявкнули обрезы.