Мерседес взяла под руку своего кавалера, и оба они, пройдя двор, вышли на улицу Ресторадора.

Стояла светлая ночь, а дон Мигель был без плаща, но гнев, испытываемый им, был так силен, что он совсем забыл об этом неудобстве.

— Пойдемте медленнее! — сказала ему донья Мерседес.

— Как угодно, сеньора! — отвечал ей дон Мигель.

— Да, пойдем медленнее и дай нам Бог встретить Риверу!

— Как он взбесится!

— Конечно!

— И вы покинете меня тогда?

— Che! Я вам расскажу кое-что. Однажды ночью он встретил меня, когда я возвращалась от Августины в сопровождении слуги. Увидев меня, он перешел на противоположный тротуар. Я узнала его, но что выдумаете, я сделала?

— Вы позвали его?

— Que? Ничего подобного! Я притворилась, что совсем не видала его, и принялась ходить взад и вперед по улицам. Я едва не потеряла башмак, который развязался у меня, вот! Куда я ни шла, Ривера все время следовал за мной по противоположному тротуару. Я знала, что он зол, и делала все нарочно, я говорила тихо, вдруг останавливалась и принималась хохотать, наконец, вернулась домой, и все время Ривера шел сзади меня. Дома была сцена: он кричал, поднял целую бурю, но в конце концов должен был заключить мир, поцеловал мне руку и затем…

— И затем мир был заключен так, как это водится между супругами! — сказал Мигель, смеясь над этим оригинальным приключением.

— Que? Совсем нет! Затем он пошел спать в свою комнату.

— А, у вас отдельные комнаты!

— Уже более двух лет!

— Ага!

— И это для того, чтобы его бесить. Я провожу время в ужасном одиночестве, но не уступаю, я, видите ли, женщина с сильными страстями, у меня вулканическое воображение и я еще не встречала сердца, которое бы понимало меня!

— Но, сеньора, а ваш муж?

— Мой муж?

— Да, сеньор Ривера.

— Муж! Муж! Есть ли на свете вещь, более невыносимая, чем муж?

— Возможно ли?

— Что-то прозаическое!

— Ага!

— Материальное!

— Да?

— Никогда он не может понять свою жену.

— Ба!

— Одним словом, Ривера — идиот!

— В самом деле?

— Конечно, как все ученые!

— Это правда!

— О, если бы это былпоэт, артист, молодой человек с горячими страстями…

— А, тогда…

— Ах, я очень несчастна, очень несчастна! Я, у которой страстное сердце и которая понимает все прихоти любви!..

— Действительно, это несчастье быть такой, как вы, донья Мерседес!

— Каждый день я бросаю ему это в лицо.

— Кому?

— Да Ривере же!

— А!

— Я не только говорю ему об этом, но и кричу.

— То, что вы мне сказали?

— Гораздо больше!

— А что же он отвечает вам, сеньора?

— Ничего! Что он может сделать мне! '

— Он ничего не желает вам?

— Che! Он ничего не желает сделать!

— Он, очевидно, очень добрый человек, ваш сеньор Ривера!

— Да, он очень добр, но мне нет от этого никакой пользы! Я нуждаюсь в человеке с горячим воображением, талантом — словом в таком, чтобы мы оба безумствовали вместе!

— Санта-Барбара! Сеньора!

— Да, чтобы мы оба безумствовали, чтобы на весь день запирались вместе, чтобы…

— Чтобы… чего же больше, сеньора?

— Чтобы мы запирались вместе, несмотря на гнев Риверы, писали стихи и читали их вслух!

— А вы автор?

— Почему же нет?

— Прелестно!

— Я пишу свои мемуары!

— Великолепно!

— С эпохи еще до моего рождения.