Отказ Линды выполнять условия завещания лишал ее каких бы то ни было средств к существованию вплоть до тридцатилетнего возраста. Тем не менее, строптивая наследница без колебаний приняла решение — прожить свою жизнь по-своему.

Линда Бекли рассудила так: она молода, здорова, умна и, следовательно, без труда найдет себе работу. Продолжать образование? А почему бы и нет? Но только тогда и там, как сама определит. Отныне она свободна и будущее в ее собственных руках. А боль, обиду, разочарование придется спрятать глубоко-глубоко в душе. Решено твердо и окончательно: на родительские деньги пока не рассчитывать. До времени вообще забыть о них. А дальше — посмотрим.

Вот тогда впервые и пришла весточка из Австралии от Филиппа Уорнера. Он узнал о гибели сводного брата и интересовался, что Линда собирается делать. А та через поверенного сообщила ему следующее: мисс Бекли сама в состоянии справиться со своими делами, ей не нужно ничье покровительство, она будет жить так, как посчитает нужным. В то время Линда встречала в штыки каждого, кто пробовал посягнуть на ее свободу.

Сейчас ей уже двадцать два года. Она готовится поступать в университет и в сентябре рассчитывает получить родительские деньги. И все бы хорошо, но болезнь, безденежье и неурядицы с жильем неожиданно спутали все оптимистические планы.

После того гордого письма, которое Линда адресовала мистеру Уорнеру, прошло четыре года. От него за это время не было никаких вестей. А тут вдруг выяснилось, что Филипп Уорнер наконец покинул столь полюбившуюся ему Австралию, вернулся в Англию и решил вдруг поинтересоваться, как теперь живется дочери его брата. Письмо давно забытого дядюшки пришло, как раз когда племянница заболела и была слишком слаба, чтобы вновь решительно отвести в сторону руку помощи. Эмили по собственной инициативе позвонила поверенному семьи Бекли, объяснила всю тяжесть создавшейся ситуации, и теперь Филипп, проинформированный о бедах, свалившихся на голову Линды, приглашает ее к себе. Пусть, мол, поживет сколько сама захочет.

Нельзя сказать, что идея пришлась Линде по душе. Она уже не ребенок, за которым надо присматривать! Кроме того, она совсем не знает этого человека.

Незнакомый, а потому пугающий благодетель был человеком довольно известным. Несколько книг Филиппа Уорнера красовались на книжной полке. Линда купила их из чистого любопытства в те дни, когда была не так стеснена в средствах. Увидела томик в книжном магазине под вывеской «бестселлер» и не удержалась от соблазна его приобрести. Потом уже следила за новинками, покупала их, тем более что романы оказались необыкновенно увлекательными.

Сильные, захватывающие, поражающие таинственностью, непостижимостью, книги были написаны с несомненным мастерством. Автор живо описывал, казалось бы, ничем не примечательные события, но за этой обыденностью угадывался сложный, запутанный, порой ирреальный мир. В историях, рассказанных Уорнером, переплелось прекрасное и жуткое, грустное и смешное. От каждого созданного им образа веяло чем-то смутным, тревожным, необъяснимым. Мурашки пробегали по коже. А довольно откровенные интимные сцены придавали повествованию некоторую пикантность.

Черно-белый снимок автора, сфотографированного во весь рост, не слишком соответствовал тому образу, который сохранился в памяти Линды. Еще бы! Их единственная встреча состоялась около десяти лет назад. Отец и мать взяли ее тогда с собой на свадьбу Филиппа. И ее отношение к нему сформировалось, видимо, под сильным влиянием негативной характеристики, данной матерью.

Легкая улыбка тронула губы Линды, когда она вспомнила: флибустьер! Действительно, чем не морской разбойник? Черный как смоль. Взгляд неприветливый, напряженный.