Мао навряд ли собирался всерьез воевать с Советским Союзом. Но, видимо, хотел показать, что с Китаем не удастся поступить так же, как с Венгрией или Чехословакией. При этом понимал, что и советская армия не рискнет ввязаться в большую войну.

Главе правительства Алексею Николаевичу Косыгину досталась почти невыполнимая миссия — договариваться с китайцами после боев на острове Даманском. Москву и Пекин все еще связывала линия правительственной высокочастотной связи, которую протянули еще в годы большой дружбы. В конце марта в советское посольство в Пекине позвонил Косыгин. Трубку снял дипломат Алексей Иванович Елизаветин. Несколько расстроенный Косыгин сказал:

   – Я имею поручение политбюро переговорить лично с товарищами Мао Цзэдуном или Чжоу Эньлаем. Мы пытались связаться с ними по аппарату ВЧ-связи, но на телефонной станции в Пекине сидит какой–то хам, отвечает грубо и отказывается соединять меня с ними. Чем может помочь посольство?

Елизаветин объяснил, что теперь связаться с китайскими руководителями без предварительной договоренности с министерством иностранных дел едва ли возможно. Посольство в Пекине официально попросило МИД устроить разговор между главами правительств. Китайский чиновник высокомерно ответил:

   – Никакого разговора по телефону быть не может. Если у советской стороны есть что сказать нашему руководству, то это следует сделать по дипломатическим каналам.

Это был отказ в самой невежливой форме, о чем Елизаветин доложил Косыгину по телефону в сдержанных выражениях, исходя из того, что переговоры по линии ВЧ-связи китайцы, естественно, прослушивают.

Первая удобная возможность поговорить с китайцами возникла во время похорон вьетнамского лидера Хо Ши Мина. В Ханой прилетели и Косыгин, и глава китайского правительства Чжоу Эньлай. Советские дипломаты предложили китайцам организовать встречу, вспоминает посол Валерий Васильевич Цыбуков, бывший сотрудник секретариата Министра иностранных дел.

Китайцы долго не реагировали. Косыгин, не дождавшись ответа, полетел домой. Когда он уже сделал промежуточную посадку во Фрунзе (ныне Бишкек), Пекин сообщил, что Чжоу Эньлай готов встретиться. В политбюро считали, что Косыгину не к лицу поворачивать назад. Но хитроумный министр иностранных дел Андрей Андреевич Громыко нашел выход. Косыгин полетит в Пекин, но в официальном сообщении будет сказано, что он сделал остановку в китайской столице по пути домой. Беседовали в пекинском аэропорту — китайцы были не слишком гостеприимны. Но этот разговор 11 сентября 1969 года позволил снизить уровень напряженности между двумя странами. 19 октября возобновились переговоры о границе.

Пограничный инцидент мог перерасти в войну.