Потом она увидела, как фигура Джеффа повернулась, зашаталась и упала.

– Самое опасное – рана в груди, – добавила его мать. Её ясное сознание нарисовало графически точный образ растерзанного тела Джеффа и длинную глубокую рану на левой половине груди. – Врачи говорят, что у него шок, но я не могу проникнуть в его сознание. Думаю, у тебя должно получиться.

Положение критическое.

– Где он? – спросила Ровена с напускными спокойствием и решительностью.

Она чувствовала, что Истия Рейвен явно что-то недоговаривает. С Джеффом что-то не так. Она постаралась как можно лучше скрыть отчаяние, охватившее её.

Ровена была предельно внимательна, когда Истия спровоцировала в её мозг образ подземного сооружения, где расположилось единственное в разбомбленном городе медицинское учреждение. Большая цифра 7 была нарисована на столбе у хорошо освещенного входа.

– Мы последуем за тобой, – добавила Истия, кивнув на вездеходы, стоявшие рядом.

Ровена понимающе наклонила голову и вобрала в себя энергию присутствовавших при встрече людей.

Сконцентрировавшись на координатах места назначения, она телепортировала себя как можно ближе к семерке на столбе, чтобы не столкнуться с каким-нибудь человеком или машиной «Скорой помощи». В результате она очутилась в каком-то дюйме от столба и сразу же направилась к входу. Кругом переплетались поля других Талантов, Талантов разной силы.

Большинство из них пытались справиться с горем и болью. Ведь это был госпиталь! Что ещё в ауре этого места она ожидала увидеть? Джефф Рейвен мог значить очень много для неё лично, но она заметила и другие жертвы в картине, нарисованной Родри.

Двери седьмого отделения распахнулись. Её прибытия явно ждали, Ровену немедленно проводили в палату интенсивной терапии, где лежал Джефф Рейвен.

Довольно много времени, пришлось провести в приемной, пока дезинфекционная панель не очистила её от всевозможных бактерий. Как только процедура закончилась, внутренняя дверь отодвинулась в сторону. Круглая палата была разделена на десять секторов; те, в которых лежали раненые, были занавешены. На стене над каждым сектором мерцал экран системы, контролирующей жизненные функции. Экраны были хорошо видны медикам, находившимся в центре зала.

Джефф был в пятом секторе, четыре врача и медсестра наблюдали за данными на его экране, тихо обсуждая результаты. Их комментарии и растерянный вид подсказали Ровене, что одна пара врачей уже потеряли надежду на спасение. Двое других были Талантами, один из них отчаянно пытался найти для Джеффа какой-то выход. Они заметили её приход и освободили место у его кровати.

Несмотря на то что Ровена уже знала, насколько опасны раны Джеффа, она пришла в ужас, увидев его. Загорелое лицо казалось мертвенно-бедным под мощными хирургическими лампами. На левой части тела, от плеча вдоль груди, бедра и до икры, были видны десятки ран. Но самой глубокой была рана на груди. Ровена проследила, как разорвав кожу и мышцы и проломив кости, травма чуть-чуть не достала до сердца.

– Асаф, главный медик, – представился пожилой мужчина. Его мозг продолжал перебирать всевозможные способны лечения, но смотрел он на неё, как будто ожидая чуда. – Они доставили вас в рекордно короткий срок. Мы только что спустились сюда с места происшествия. – Он помолчал, и Ровене не надо было обладать Талантом, чтобы понять, что ему трудно говорить.

– Ваш прогноз?

Главный медик вздохнул, подбирая слова, но Ровена уловила и невысказанное.

– Он перенес тяжелый шок и потерял много крови. «Случай очень сложный, несмотря на то что он был сразу же телепортирован прямо сюда. Адмирал прислал двух своих лучших хирургов. – Асаф указал на двух других врачей.

Мягко прозондировав их сознания, Ровена поняла, что военные медики поражены уже тем, что Джефф остался жив после операции.