И пятое. Даже во время траура молодая жена покойного Аркадия, Эльза, вдруг вспоминает, что этот старинный рояль принадлежал ее бабушке, и она хотела бы его обратно выкупить. Вот отсюда и возникает закономерный вопрос, какая ценность в нем спрятана, что за ним идет такая охота? Кузьма сумрачно глядел на Лешу Тихонова. А эта пошехонская деревня еще спрашивает, «ты тоже догадался»? Догадался! Вот только что там? Капитан решил использовать стандартный прием оперативников, допускаемый при разработке членов ОПГ. Он сделал вид, что знает все о тайнике, и резко спросил:

– Как делить будем?

Настороженный Леша Тихонов недоверчиво смотрел на Кузьму Кафтанова. Он никогда не торопился с ответом. В его глазах Кузьма уловил насмешку. Леша медленно ронял слова:

– Поровну. Мое – мне, твое – тебе!

– И когда ты собираешься забирать? – Кузьма старался задавать обтекаемые вопросы, надеясь на то, что собеседник проговорится. Леша Тихонов неопределенно пожал плечами.

– Как получится! Но тянуть не буду!

– И получится у тебя?

– У меня? – Леша презрительно рассматривал московского милиционера, – пока все, что я задумывал, получалось.

Капитан решил зайти с другого боку.

– А нас не обскачут борзые? Сейчас ушлых развелось!

– Придется помочь друг дружке.

Кузьма Кафтанов начал терять терпение. Этот хмырь Леша оказался скользкий, как угорь.

– А по мне, так ножки не главное!

– Полностью согласен с тобой!

– А чего ж тогда ты на них запал?

– Я? – Леша недоуменно смотрел на Кузьму Кафтанова. – Ничего подобного. Ножки само собой, они должны быть красивые, но мне понравилась, как она музицирует. Так, что я не отступлюсь от своего. Увезу ее к себе в деревню и сам своими руками сделаю ей рояль. Пусть играет в доме, а я в саду на пасеке в это время буду пчел смотреть. Вишня цветет, солнышко ласкает, запахи стоят непередаваемые, а из дома доносится нежная музыка. Я, как только представлю себе эту картину – мурашки по коже начинают бегать. А где у нас в деревне найдешь училку с музыкальным образованием? Нигде. А Лиза мне с первого раза глянулась, я еще когда ее на вокзале увидал, у меня сумасшедшая мысль появилась, что вот приехала девушка моей мечты. Так что я не отступлюсь. Сейчас домой уеду и рояль начну собирать. А сюда письма буду каждый день слать. Нежные письма. Лизавете моей. Не устоит она, сама приедет. Дом мой видела, меня тоже. Если у тебя с Наташкой что-нибудь получится, – Леша Тихонов скептически посмотрел на Кузьму, – милости просил к нашему шалашу. Приезжайте. После рояля я еще хочу легкий самолет собрать, но это потом. А пока, если приедешь, я тебя на подводной лодке покатаю, она у меня двухместная. Я ее по чертежам Леонардо да Винчи собрал, в библиотеке нашел.

Кузьма Кафтанов начал на глазах трезветь. Перед ним стоял сумасшедший. Настоящий сумасшедший, не буйный, тихий, но с искривленными мозгами.

– Слушай! Я не то имел в виду! – воскликнул Кузьма Кафтанов.

– А…а! Кто убил этого Гаврилу Аркадьвича? – Леша потерял к нему интерес. У него потухли глаза. – Какая разница, кто его шлепнул – жена или любовница? Не имеет значения. Он как собака жил, урвал жирный кусок и давился им в одиночку. Смотри, сегодня за весь вечер хоть кто-нибудь о нем хорошее слово сказал? Никто! А ведь человеком себя считал, княжеский титул на себя примерял. Он столько денег имел, а жил на один унитаз. Целыми днями сумрачный ходил из угла в угол и ждал звонка. Тьфу, не хочу о нем даже говорить.

– Ты считаешь, у него любовница была? Ты мне о ней ничего не говорил! – сказал капитан.