Роза уже хотела снова закричать, но тут Гуннар Олафсон наконец оценил ситуацию и спрятал меч в резные ножны. Мальчишка же взвизгнул несколько раз, отчаянно болтая в воздухе толстенькими ножками. А люди, находившиеся во дворе, начали расходиться — слишком уж они испугались грозного викинга.

— Не уходите же! Помогите ребенку! — в отчаянии прокричала Роза.

Ив тот же миг Гуннар Олафсон направился к мосту, на котором висел мальчик. Он широко расставил ноги и протянул вверх руки как раз в тот самый момент, когда мальчишка, в последний раз пронзительно вскрикнув, разжал пальцы.

Мальчик упал прямо в объятия викинга, и тот с какой-то грубоватой нежностью ощупал малыша, — очевидно, хотел убедиться, что у того нет никаких повреждений. Мальчишка же снова закричал и принялся отчаянно отбиваться руками и ногами. Викинг с усмешкой опустил его на землю, и тот со всех ног побежал в сторону деревни.

— Наверняка спаситель напугал его гораздо сильнее, чем само падение, — пробормотала Констанс, покачав седой головой. Она не отрывала взгляда от обнаженного торса воина. — Госпожа, вы узнали мальчика? Мне кажется, это сын Эрты.

Но Роза не отвечала. Вцепившись обеими руками в подоконник, она смотрела на Гуннара Олафсона, не в силах пошевелиться, смотрела как завороженная. «Я знаю его, знаю… — мысленно твердила Она. — Да, знаю, но откуда?» И действительно, в нем было что-то знакомое, хотя он нисколько не походил ни на одного из знакомых мужчин. Знакомый незнакомец? Полная бессмыслица.

Гуннар же по-прежнему стоял под мостом, на том самом месте, где поймал падавшего мальчишку. Обнаженный до пояса, с блестящими на солнце волосами цвета меди, викинг казался сейчас необыкновенно красивым. «А ведь теперь он уже не выглядит таким устрашающим», — подумала Роза.

Тут Олафсон вдруг запрокинул голову и посмотрел на молодую женщину, стоявшую у окна. Причем посмотрел так, словно нисколько не сомневался в том, что она не ушла и по-прежнему за ним наблюдает.

Когда же их взгляды встретились, Роза тихонько вскрикнула и содрогнулась; ей вдруг почудилось, что из синих глаз викинга вырвались яркие искры, воспламенившие на мгновение все ее тело. И это ощущение заставило Розу почувствовать себя… живой! Да-да, живой, потому что до этого момента она словно жила в каком-то сне, а вот теперь вдруг проснулась со страстным желанием жить не так, как прежде.

Ошеломленная произошедшим, Роза отскочила от окна, стараясь скрыться от глаз Олафсона. И в тот же миг викинг резко развернулся и, приказав своим воинам следовать за ним, зашагал в сторону конюшен.

Констанс тихо засмеялась и, повернувшись к госпоже, спросила:

— И этот человек злобный и жестокий? Нет-нет, госпожа, вы ошибаетесь. Мне кажется, вы призвали в Сомерфорд благородного рыцаря. Разве не так?

Судорожно сглотнув, Роза пробормотала:

— Поймать ребенка — это не так уж трудно для крепкого и сильного мужчины.

— Да, конечно. Но другому наемнику не было бы дела до ребенка, а этот бросился на помощь. Что-то я не видела, чтобы сэр Арно кого-нибудь спас.

Арно ни за что не снизошел бы до этого, подумала Роза. Ведь он норманнский рыцарь, а мальчик — сын кухарки и простолюдинки.

Роза протянула руки к тлевшему в камине огню. Руки отчаянно дрожали, и она знала, почему они дрожали. Виной всему был Гуннар Олафсон. По какой-то непостижимой причине Розу все сильнее влекло к нему. Он появился в Сомерфорде совсем недавно, а уже успел стать самым важным для нее человеком.

«Нет, глупости все это! — одернула себя Роза. — Такого просто быть не может. Ведь он незнакомец. И я совершенно ничего о нем не знаю».

Но почему же он спас ребенка? Роза раз за разом задавала себе этот вопрос, но не находила на него ответа.