|
Бесполезно спрашивать сенешаля о том, кто принял его на работу, кто вообще впустил ее в замковые ворота, юноша, как будто возник из пустоты и теперь играет на каждом пиру. Он некрасив, возможно, из-за слишком сильно загара, но звуки его виолы очаровывают зверей. Когда он играет канарейки в клетке ведут себя так, словно готовы выполнить любой его приказ, а охотничьи псы боязливо жмутся к стенам, когда менестрель проходит мимо них. Часто я ловлю на себе его взгляд. Он смотрит так, будто знает о чем я думаю. Так пристально только маги присматриваются к тем, на ком лежит печать зла. Я начинаю задумываться, а вдруг этот менестрель знает о том, что по ночам меня посещает ...некто, безымянный, невидимый и таинственный.
Дальше становилось интереснее. Я знал, что не имею права это читать, но удержаться не мог. Седьмое июля: Я снова слышала его голос, доносящийся из пустоты. Я почти чувствую его прикосновения. Я больше не спрашиваю его "кто ты", потому что заранее знаю ответ. Сон? Иллюзия? Самообман? Я не стала жертвой ни одного из этих трех предположений. Теперь я точно знаю, у меня есть невидимый друг. Восьмое июля: Шантель поймала меня за руку в темном коридоре, где не было никого кроме нас двоих, и я испугалась. Из всех королевских прях Шантель самая странная. Ее кошачьи глаза, как будто заглядывают в душу и смеются над тем, что видят там. Она не угрожала мне, не пыталась поцарапать своими острыми ногтями, но мне все равно было страшно. Шантель чем-то напоминает хищника, ухоженную избалованную пантеру, которая охотиться не потому, что голодна, а просто из прихоти. Она долго смотрела на меня, а потом назвала бедняжкой, сочувственно покачала головой и добавила, что я наверное даже не подозреваю о том, что меня посещает демон. В ней все - сплошь притворство. Ни одному слову Шантель верить нельзя, но на этот раз сложно было не поверить. Что ж, если она права, то это значит, что я ... влюблена в демона. Девятое июля: Снова жду, что он явится ко мне. Шантель посоветовала мне запирать покрепче на ночь все окна. Боюсь, как бы она не попробовала препятствовать его приходу, ведь тогда она сделает меня вдвойне несчастной. Если бы только назойливые придворные так настойчиво не лезли в чужое дело, тогда жить бы было намного легче. Десятое июля: Прошлой ночью случилось невероятное. Я увидела его и узнала. Я проснулась где-то в полночь, посмотрела на ночное звездное небо и в проеме арочного окна возник силуэт прекрасного златокудрого юноши. Таких, как он нет ни в столице, ни при дворе. Он будто пришел из другого мира - того мира где есть эльфы с бледной мерцающей кожей и другие неизвестные нам существа. Первой моей мыслью было то, что окно находится на самом верхнем этаже замка, до него нельзя добраться просто так, да даже если б моя спальня располагалась в самом низу надо еще преодолеть ров. Ночной гость парил над землей, и его плащ развевался на ветру, как живой лоскут огня, красный на фоне темного неба. Не помню взобралась я на подоконник до того, как он протянул мне руку или после, помню только бешеный полет над спящей столицей, круговорот красок, звуков, ночных огней. Весь город лежал внизу под нами, как в каком-то сказочном сне, чердачные трубы, шпиль ратуши, купола собора, дороги, лентой извивавшиеся мимо домов, и даже обтянутая кожей крыша какого-то экипажа. Я цеплялась за камзол того, кто нес меня над землей, даже не сразу поняв, что для человека лететь не естественно, а противоестественно. Он легко спустился вниз, в город, мы упали на крышу экипажа и быстрый ветер, преследующий ездоков, ударил нам в лицо. Смех моего спутника напоминал серебристый перезвон. Мы оба смеялись, потому что нам было весело мчаться по спящему городу на плоской крыше кареты, за спиной ничего не подозревавшего, подвыпившего возницы. Лошади тревожно ржали, почуяв присутствие чужих. Чтобы не упасть, я старалась все время держаться за моего таинственного знакомого, а когда наутро проснулась, то поверила бы, что все это был сон, если б в моей руке не осталась отполированная золотая пуговица, вырванная с кусочком бледно-синей парчи. |
