– Первая шеренга, целься! Огонь!

На этот раз залп произвел нужное впечатление на противника. Ближайшая колонна дрогнула и рассыпалась. Оставшихся в живых охватила паника.

– Вторая шеренга, целься! Огонь!..

Дым висел в неподвижном воздухе плотной пеленой, не позволяя рассмотреть врага.

– Эскадрон, тридцать шагов вперед! – скомандовал Гос.

Первая шеренга поднялась и, сохраняя строй, продвинулась на нужное расстояние.

– Первая шеренга, на колено! Целься! Огонь!

Неприятельские ряды разваливались, не выдерживая смертоносного огня, но офицеры все еще пытались, пусть даже угрозой оружия, удержать солдат в строю. Паника нарастала.

– Вторая шеренга, целься! Огонь!

Теперь под огнем драгун оказалась уже третья колонна противника. Гос, прищурившись, всматривался в темноту. Он мог бы поклясться, что уловил какое-то движение в том месте, где спуск подходил к громадным пилонам Длинного Моста. Сердце дрогнуло и на мгновение остановилось. Враг передвигался быстрее, чем он рассчитывал, и уже достиг вершины.

Но тут произошло нечто совершенно неожиданное. Находящиеся ближе к вершине солдаты противника дико закричали, как будто все они до единого увидели внезапно нечто такое, что повергло их в ужас.

Почти машинально Гос прокричал команду второй своей шеренге, досчитал до пятнадцати и застыл в изумлении, глядя на охваченные паникой колонны противника. Строй их окончательно рассыпался, солдаты разбегались, сталкивая товарищей в ров. Ни о каком сопротивлении не могло быть и речи; люди бросали оружие, вопили и, охваченные паникой, искали спасения в бегстве. Это была катастрофа. Кавалеристы Госа недоуменно переглядывались, не понимая, что стало причиной такого смятения.

Ждать объяснения пришлось недолго – с воинственными криками вниз устремилась неизвестно откуда взявшаяся толпа вооруженных людей. Драгуны застыли в ожидании приказа командира, который, похоже, был поражен происходящим не меньше, чем они.

– Клянусь Сефидом, это киданцы, – пробормотал, качая головой, Гос. – Полома Мальвара перешел в наступление.

– Веди меня, сестра, – мысленно произнесла Юнара. Связь, возникшая между ней и Лереной, стала для герцогини откровением. Ничего подобного ей прежде испытывать не доводилось. Нет, она не сделалась частью Лерены – скорее они стали двумя разумами, разделившими одно тело. В ее груди бились два сердца, она могла смотреть одновременно в разные стороны, у нее появились новые воспоминания – воспоминания о чужой жизни…

– Это далеко, за морем, – сказала императрица. – Следуй за мной.

Они летели над Бушующим морем – синей бескрайней бездной. Небо над ними было ясное и чистое, потом по нему побежали белые облака. Затем сестер настиг тропический шторм. Струи дождя хлестали по коже, ветер путал мокрые волосы.

– Как у тебя получилось такое? – спросила Юнара. – Я и подумать не могла…

Она чувствовала гордость сестры, ее самоуверенность. В какой-то момент герцогиня осознала, что Лерена вовсе не испугана и не подавлена, что она полна сил, а все случившееся – обман и притворство. Где-то в глубине сознания, куда еще не проникла Лерена, вспыхнула искорка страха.

– Мне просто захотелось узнать, можно ли это сделать, вот и все, – ответила императрица и, прежде чем Юнара успела задать следующий вопрос, воскликнула: – Смотри!

Небо снова очистилось. Наступал вечер. На горизонте показался берег… темнеющая зелень… город…

– Здесь.

Они устремились вниз, к какой-то башне. Там кипел бой. Юнара чувствовала запах и вкус крови, но это не была кровь Верклоффа. Внизу бушевал праздник жизни, и сестрам стоило немалых усилий побороть соблазн присоединиться к торжеству, отдаться этому буйству, открыть Сефид так широко, чтобы он поглотил весь мир.