– Лиза, давай поступим следующим образом. В моем клубе не насилуют девушек, – тут он немного приукрасил действительность. – У меня правило – всё происходит добровольно или за деньги. Каждый волен выбирать способы развлечения. Так уж случилось, что я невольно вмешался в… твои развлечения, – глаза цвета весеннего неба с негодованием распахнулись. – Не злись и не нервничай. Никто не посягает на тебя. И на твоё тело, – ох, как он тут лукавил! – Я допускаю мысль, что в моем клубе ты оказалась по ошибке. Поэтому предлагаю следующее. Я сейчас оставляю тебя одну, даю тебе возможность принять душ и привести мысли в порядок. Сам тем временем встречаюсь с распорядителем по девочкам и узнаю, как ты попала в "Жерло".

– "Жерло"? – чуть слышно уточнила она.

– Так называется мой клуб, – объяснил он.

Лиза нерешительно кивнула.

– Договорились.

В голубых глазах небо слилось с морем, и теперь в них плескались волны. Девушка едва справлялась с обрушившимися на неё эмоциями, и готова была расплакаться.

– Вот и отлично, – мужчина ответил ей спокойной улыбкой.

Юлиан приказал себе не реагировать на ее слезы. Хватит, в былые времена он дорого заплатил за слезы одной искусительницы. И то, что её воплощение лежит в его постели, ничего не меняет!

Ничего.

– Ещё, – он поднялся и встал у кровати. Сейчас особенно чувствовалась разница в их положении: он – большой, сильный, уверенный в себе мужчина, и она – затравленная девчонка, попавшая в непростую жизненную ситуацию. – Ты в полной безопасности. Помни это, пожалуйста.

Юлиан развернулся, и сильно хромая, направился к двери.

Вот же он сукин сын… В безопасности она, ха. От других – да. Но в её жизни появился зверь, намного страшнее тех, что она видела в самых жутких кошмарах.

* * *

Лиза. Так её зовут.

Лиза…

Ни одной ассоциации. Лишь щемящая боль внутри.

Она догадалась, что мужчина назвал первое женское имя, пришедшее ему на ум. Не мог же он и в самом деле знать, как её зовут на самом деле? А если знал, тогда его слова о том, что он не в курсе, как она появилась в его клубе – ложь. Как вариант, её могли накачать наркотиками и лишить памяти. Такое же возможно?

Застонав, Лиза откинула одеяло и постаралась встать. Неприятный режущий звук заставил ее вздрогнуть и вытянуть руки. Это бряцали звенья цепи.

Господи, она разорвала наручники с железными цепями! Как такое возможно? Как? Ответа не было, и от непонимания собственных возможностей, Лиза сгорбилась еще сильнее.

Она ничего не понимала и ничего не помнила.

Осторожно свесила ноги. На них тоже были путы – широкие кожаные ремни, которыми ее кто то стреножил, будто лошадь.

Первое, что почувствовала Лиза, когда пришла в себя – это неприятные холодящие полоски на лодыжках и полную обездвиженность. Потом накатила ничем не контролируемая паника. Захотелось закричать, завизжать по бабьи, позвать на помощь. Но каким то шестым чувством Лиза поняла – не стоит привлекать к себе внимания. Сейчас она освободиться. Соберется и освободится.

Вот поднимет голову и заставит железяки, сковывающие её руки и ноги, порваться, разогнуться. Заставит, она это может.

Откуда в ней взялась уверенность – она не знала. Да и не имелось возможности выяснять. В голове мысли бились друг о друга, натыкались и никак не могли выстроиться в логическую цепочку.

Лиза бросалась из крайности в крайность, то отчаянно пытаясь вспомнть себя и свою жизнь, то желая первым делом освободиться.

Но она опоздала. Слишком долго сомневалась.

Она услышала, как дверь отворилась и в комнату кто то вошёл. А дальше начался её персональный кошмар.