Энтони отнес сумки в их комнату и вернулся на кухню. Авелин уже устроилась за столом с Беатрис, и они колдовали над тортом: с топпингом, цветными сахарными карандашами, муссами и шоколадом. Авелин уже успела приложиться к шоколадке и сейчас бросала однозначные взгляды на банку с маршмеллоу***, стоявшую чуть поодаль.

Энтони только головой покачал, и подошел к Сэту, который был занят салатом. В фартуке поверх джемпера и брюк любовник Беатрис смотрелся забавно.

— Чем помочь? — спросил он. — Могу попробовать приготовить индейку, но только под чутким руководством.

— Буду рад, — отозвался Сэт, и тут же выдал Энтони целый ряд поручений: принести из холодильника продукты, что-то наоборот убрать, порезать овощи. В нем явно угадывался руководитель, и Энтони только мысленно улыбнулся. Он был совершенно не похож на парня, привыкшего пасовать и довольствоваться задним планом. Интересно, как они с Беатрис делят территорию?..

Включив воду, чтобы помыть овощи, Энтони прислушался: Авелин и Беатрис о чем-то говорили заговорщицким шепотом: слух измененного играл ему на руку. Не то чтобы он не мог справиться с собственным любопытством, но все, что касалось его жены, было ему интересно. Энтони споткнулся о мысленное «жена», улыбнулся, и снова весь обратился в слух. Может быть, удастся узнать, почему Авелин в последнее время сама не своя?

— Не думала, что профессор тебя отыщет, — негромко произнесла Авелин. — Я рада, что вы вместе.

— Мы все слышим, — шутливо возмутился Торнтон.

— Да пожалуйста, — фыркнула Беатрис и добавила, абсолютно не стесняясь. — Я тоже не думала, но некоторые способны удивлять.

Энтони чуть нож из рук не выронил, но сделал вид, что ничего не слышал, принимаясь нарезать морковь. К несчастью, она быстро кончилась, пришлось хватать разделочную доску и мыть ее, хотя в доме была посудомоечная машина. Энтони практически не общался с родителями, а Рождество чаще всего проводил в компаниях знакомых или коллег, в которых никто никому и ничем не был обязан. Поэтому он уже практически забыл о том, каково это — строить отношения с родственниками, и о том, что они способны удивлять. Во всех смыслах.

— Прошлое Рождество я встречал на Манхеттене, — произнес он, разрывая неловкую паузу, повисшую на кухне, — там было много людей, большинство из которых я видел в первый и последний раз. Единственное, о чем я тогда жалел… — он посмотрел на Авелин и тепло улыбнулся ей. — Что мне не хватило духу пригласить тебя встретить его вдвоем.

В её глазах Энтони прочел ответ: всю любовь и нежность, которую Авелин испытывала к нему. Они чуть не потеряли друг друга, так и не сказав главные слова, и теперь не боялись открыто выражать собственные чувства.

— Я провел последнее Рождество в канадской глубинке, — хмыкнул Сэт. — В этот раз все намного лучше.

— На прошлое Рождество я пила виски, который мне удалось протащить в палату Люка. Мы рассказывали друг другу сказки о том, что все будет хорошо.

Беатрис замолчала, глядя прямо перед собой, потом посмотрела на Авелин и усмехнулась. Её эмоции сейчас не имели ничего общего с Рождеством и его светлым настроением. Энтони не столько понял, сколько почувствовал это, потому что сначала его бросило в жар, потом в холод, а следом накрыло волной неизбывной тоски, от которой хотелось выть. Эмпатия — пожалуй, одна из самых ярких способностей измененных.

— Авелин, можно тебя на минутку? — он протянул ей руку, предлагая выйти из кухни.