Разве не он отправил тебя с поручением к Гончим Келла, чтобы ты обучил их тем методам, которые можно было бы направить против нас? Или ты будешь отрицать их желание выступить против нас после окончания перемирия?
— Это поручение, Дальк, не имело ничего общего с обучением. — Фелан заколебался, поскольку вопросы Далька поднимали очень важные темы. Дальку очень хочется продемонстрировать, что Ульрик что-то не договаривает, но ведь так оно и есть. — Если же ваши протесты основаны на недостатке тренировок для воинов, то, я полагаю, мы могли бы устроить битву с Кланом Нефритовых Соколов.
— И ослабить мощь кланов внутренней междоусобицей?
— В прежние времена именно в сражениях друг с другом кланы и оттачивали свое мастерство. То самое мастерство, которое позволило нам овладеть Внутренней Сферой. А теперь вы утверждаете, что испытанные методы наших самых славных времен ведут к ослаблению?
— Перед нами сейчас стоит задача — задавить Внутреннюю Сферу, — рявкнул Дальк. — Именно это предназначено нам судьбой. И не надо попусту тратить время.
— Но в таком случае, вы не будете отрицать, что тренировочные бои с другими кланами укрепят наш дух? — Фелан улыбнулся аудитории. — Я понимаю, что вы не захотите сражаться против воинов Клана Медведей, поскольку они всегда являлись нашими союзниками. В то же время, Клан Нефритовых Соколов всегда был нашим врагом — если только теперь мы не начали перед ними преклоняться из-за их приверженности к философии Крестоносцев. Вы утверждаете, что наши войска зелены, Дальк, но я думаю, что вы все же предпочтете их, а не Соколов.
— А вот это уже, Хан Фелан, просто грязное оскорбление.
Фелан развел руками.
— Тогда вызовите меня на испытание отказа, и пусть в круге равных разрешится наш спор.
— Нет! — Ульрик шагнул вперед и встал между мужчинами. — Не будет круга равных ни из-за оскорбления, ни из-за обвинения.
Фелан сделал шаг назад и скрестил руки на груди.
— Я бы с удовольствием с ним разделался.
— Я тоже от этого не отказался бы. — Ульрик указал на подиум. — Наставник, последнее обвинение считается в среде кланов самым тяжелым. Даже если я опровергну его здесь, все равно данный случай надлежит представить на рассмотрение Великого Совета.
Фелан уставился на Ульрика.
— Что ты делаешь?
— Я не хочу претендовать на неподсудность, Хан Фелан.
Фелан потерял дар речи. Ульрик говорил как-то обреченно, и, судя по улыбке Далька, Наставник именно так и понял его слова. Наконец Фелан обрел-таки голос и начал протестовать, но Ульрик поднял руку, призывая к тишине.
Тайный Совет быстренько объявил о перерыве, а Дальк удалился в компании с Мериэлл и Владом. Единственным утешением Фелану служил вид этой троицы, несколько смущенной таким поворотом событий. Они явно надеялись на победу и даже делали вид, что добились ее, но Фелан мог бы побиться об заклад, что ни один из них не понимал, так ли это на самом деле.
Свет в зале потух, оставив Фелана, Наташу и Ульрика одних на сцене, залитой кровавым отсветом указателей выходов.
— Что ты задумал, Ульрик? — Фелан хрустнул пальцами. — Здесь, среди Волков, мы могли бы отвести это обвинение. А в Великом Совете преобладают Крестоносцы. В четырех кланах, вторгшихся во Внутреннюю Сферу, преобладают Крестоносцы. Кланы, не участвовавшие во вторжении, ухватятся за это обвинение как за предлог, чтобы возобновить боевое действие, и на этот раз сами присоединятся к ним, пытаясь обрести ту славу, от которой отказывались раньше. Ты очень рискуешь.
Наташа сердито посмотрела на Ульрика.
— Этот молокосос прав, Ульрик. |