|
Отец-командир в конкретное место целит: поближе к первому, приднепровскому источнику, но чтобы на российской территории. Куда-нибудь на юг Ростовской области. Правда, их «точность» – это плюс-минус километров четыреста. Так что можно и на территорию самостийной Украины угодить, и в Азовское море. Легко. Хотя насчет моря подполковник наверняка подстраховался. А Украина… Если гипотеза Коршунова все же верна, а внизу имеются люди, то Россия там или Украина – без разницы. В любом случае не какие-нибудь папуасы, а братья-славяне. Со своими-то уж как-нибудь договоримся…
Алексей Коршунов. Посадка
– Да. – Дай обратный отсчет. – На кой он тебе? – Сказано тебе: дай обратный отсчет. – Но металла в голосе подполковника не чувствуется. – Не могу, – честно признается Коршунов. – Дрейфишь? – Да. – Хм-м… Я тоже… Не без этого. Темно. Корабль над ночной стороной. В иллюминаторе звезды. Много. Темно и тошнотно. Так и не успели привыкнуть к невесомости. И не доведется уже привыкнуть. «Земля» – она вон там. В иллюминатор сейчас не видно. «Земля» в кавычках. Того, что происходит, не может быть. Не может быть, потому что не может быть никогда… Глупости какие в голову лезут. – Леха, – командир нарушил молчание. – Да. – Я начинаю отсчет. – Начинай. Я готов. Алексей глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Вспомнилась старая, еще школьных времен присказка: «Перед смертью не надышишься». Это перед экзаменами. Пошел отсчет. Никому не нужный. …Один… Ноль… Ключ на пуск… Вибрация. И вес… Бездушная автоматика гасит скорость… Уводит вниз. Туда, во мрак и неизвестность… BEC! И тишина. Тут наверху всегда тишина. Тут даже на атомы разлетаешься в тишине. Невыносимая тишина… Тяжесть и тьма… – Командир. Когда солнце? Не отвечает. Смотрит перед собой. Губы вроде шевелятся. Молится, что ли? Страшная это штука – посадка. Страшная, потому что… Потому что долгая очень… ВЕС!.. – Леха… – Что? – Как думаешь… нам Героев дадут? Подбадривает. Или сам бодрится. – Непременно. Нас внизу уже генерал с орденами поджидает. – Менты. – Что менты? – Там внизу. – Где? – Под облаками… Поджидают… За самовольный сход с орбиты… Сядем. Навеки… Все шуточками своими сыплет. – Когда отделение? – Скоро уже… …Солнце! В черном небе ослепительное солнце. Прошло через иллюминатор, слепя, и исчезло. А следом вползла бело-голубая махина и заполнила собой все. Вышли на дневную сторону. Над океаном идем… …Вся Европа по-прежнему затянута пеленой облаков, лишь местами темнеют разрывы. Над Россией все тот же громадный циклон… Кораблю еще раз входить в ночь. Потом снова в день. И только в том «дне» – отделение. …Мрак. И звезды. И страх. На орбиту уже не вернуться, скорость потеряна. «Союз» несется в ночи над неведомым. Алексей с Геннадием молчат. Уже полтора часа молчат. Каждый – о своем. И теперь наступает самое-самое… Отделение! За задраенным люком спускаемого аппарата теперь пустота. Корабль с двигателями, с кислородом, с водой, с ассенизационно-санитарным устройством теперь сам по себе. |
