— Аккумуляторы сохранились, — сказал Арвэ, — их хватит на полсуток. Мы вышли слишком близко к моменту скачка…

— Как же теперь? — медленно проговорил Колин.

— Подбросьте нам энергию, и все. А сейчас мне пора. Там столько работы, что рук не хватает. Ничего, часов двенадцать мы продержимся, а тут и вы подоспеете. Хотя бы пару контейнеров.

Он кивнул молчащему Колину.

— Я так и скажу ребятам, что вы привезете.

Он накинул шлем, щелкнул застежкой. Колин медленно поднимал руку, чтобы удержать Арвэ, но там, где только что стоял старик, лишь колебался воздух.

— Немедленно дай сигнал общего сбора группы, — почти беззвучно произнес Колин.

2

Это — проклятое положение… Ты путешествуешь в чужие эпохи, но не можешь проникнуть в свой вчерашний день, чтобы изменить в нем что-то хотя бы на миллиметр, на долю секунды. Слишком мала разность давлений времени между «сегодня» и «вчера», а эта величина имеет тут решающее значение. Плотность времени окружающего события настолько велика, что, если не обрушиться на событие с высоты большой разницы давлений, тебе не пробиться к нему. Нельзя вернуться назад, в силлур, и предупредить друзей, чтобы не лезли в пекло. Нельзя связать мальчишку по рукам и ногам, чтобы он…

Колин согнулся и заткнул пальцами уши. Это был сигнал общего сбора. По сравнению с ним рыканье тиранозавра казалось лирической вечерней тишиной. Даже самые далекие ящеры умолкли от страха.

Девушки выбрались из чащи первыми, перемазанные, исцарапанные и веселые. Они тащили маленького двуногого гада и по очереди заглядывали в его широко раскрытую пасть. Зверь дергался, шипел и гадил.

— Какая прелесть, а? — сказал Юра.

— Интересно, сколько энергии израсходовано на то, чтобы ухватить этого прыгуна, — мрачно произнес Колин. — Девочки! Бросьте его немедленно! — И, глядя, как насмерть перепуганное создание улепетывает к лесу, продолжил: — Ни ватта энергии без крайней необходимости — запомните это. Где Ван?

— Я здесь, — сказал Ван Сайези, подходя неторопливой, как всегда, походкой.

— Тогда слушайте…

Но, вместо того чтобы продолжать, Колин задумался.

Давно уже миновала эпоха, когда понятие об экспедиции было тесно связано с понятием риска. Экспедиция продумывается и снаряжается настолько тщательно, что ничего угрожающего — иными словами, непредвиденного — возникнуть не может. На смену романтике неизвестности давно и основательно пришел пафос достижения запланированных целей. А тут под угрозой оказались, ни много ни мало, все результаты экспедиции. И жизнь людей.

О ценности жизней и говорить не приходится. А результаты — разве можно пренебрегать ими? Вдруг в словах, словно невзначай брошенных стариком Арвэ, есть доля истины? Трудно сказать, что будет тогда: может быть, расцветет теория — космогоническая, скажем, хотя об этом и трудно судить, не будучи специалистом; а возможно, произойдет переворот в энергетике… Так или иначе, экспедиция, получившая такой результат, перестанет быть просто рядовой экспедицией. Она…

Колин опомнился, встретившись глазами с выжидательным взглядом Ван Сайези. Вздохнул.

— Арвэ, Хомфельдт и Джордан в силлуре добились крупного успеха, — сухо сказал он. — Вот их материалы… — Он зачем-то положил руку на карман, словно это должно было убедить всех в достоверности его слов. — Но они лишились машины и запасов энергии — ее осталось, по их расчетам, на двенадцать часов, Сизов, как вы знаете, вернется лишь через трое суток. Им грозит дехронизация.