Убрав руку от лица, я пригляделась.

Мы попали в разгар какого-то маскарада. Я увидела практически обнаженную женщину, облаченную лишь в черную маску с перьями и мантию. Ее губы были алыми, а тело – разрисовано замысловатыми узорами, огибающими обнаженные соски и покрывающими внутреннюю сторону бедер.

В другом конце комнаты стоял мужчина в большом головном уборе ярко-желтого и розовато-сиреневого цветов, а его лоб и переносицу усеивали драгоценные камни. Плечи и грудь скрывала широкая красная мантия, узел галстука свободно свисал почти до живота, а остальная часть тела была полностью обнажена. Металлическое кольцо стиснуло его член и яйца, а по бокам его эрегированного пениса были нарисованы красные линии.

Прямо перед нами в танце извивались две женщины, обе полностью обнаженные, если не считать масок. На моих глазах одна из женщин засунула пальцы в рот другой, а та погрузила пальцы в киску первой.

Мой взгляд метнулся в дальнюю часть комнаты к группе, состоящей из одних мужчин. Четверо из них встали друг за другом, как вагоны поезда, и совершенно синхронно занимались анальным сексом, двигаясь вперед и назад, чтобы каждый из них получил свое удовольствие. Я оценила их безупречное чувство ритма. Одно неловкое движение – и вся группа распалась бы.

Я уставилась на происходящее в полном и абсолютном шоке. Я не считала себя ханжой, но…

Проклятие, возможно, я все-таки ханжа. В моей деревне даже в пабе такого не увидишь. Такой уровень разврата превосходил все, что я когда-либо могла себе представить.

– Что у вас тут за вертеп?! – невольно воскликнула я.

По полу, раскрашенном в черную и белую клетку, рысью проскакал мужчина, на руках у него были матерчатые копыта, которые он крепко прижимал к груди, на ногах красовались похожие на копыта тапочки, и что-то вроде маски лошади с уздечкой виднелось на голове. Одетая в кожу женщина сидела у него на спине в седле, специально сделанном так, что мужчина мог стоять прямо, и подгоняла его хлыстом для верховой езды. Судя по возбужденному члену, мужчина наслаждался этим.

Один за другим гости вечеринки замечали нас, их широкие улыбки исчезали, а движения замедлялись, и затем они останавливались.

Парень, который возглавлял анальный поезд, выскочил из своего вагона и повернулся в нашу сторону. По одной его позе и чувственной манере двигаться я сразу догадалась, что это инкуб. Толпа расступилась перед ним, когда он направился к нам, попутно с понимающей ухмылкой забрав хлыст у наездницы.

– Найфейн, как хорошо, что ты решил присоединиться к нам. – Его обсидиановые глаза искрились озорством и высокомерием. Инкуб остановился перед нами. – Что это у нас здесь?

Он потянулся этим хлыстом к моей щеке. Только богиня знала, где побывала эта штука. Чью потную задницу им шлепали. Нет, черт возьми, спасибо.

Прежде чем я успела отмахнуться от хлыста, мужчина, который держал меня, – Найфейн – пнул инкуба, впечатав ногу в середину его груди. Инкуб отлетел назад с выражением удивления, смешанного с болью. Он ударился о землю и заскользил по мрамору, его жирный зад не позволял ему остановиться. Он прокатился мимо ранее танцевавших женщин и врезался в еще одну компанию зевак обоего пола.

– Адриэль, покажись! – рявкнул Найфейн.

– Тише, тише, Найфейн. – Сбоку к нам подошла женщина, одетая в малиновое кружевное бюстье с подвязками и без трусиков. Суккуб. Конечно, они стояли за этим развратом. Они питались похотью и злодеяниями.