– И я умру у ног сартана, – изумленно пробормотал себе под нос Эпло, бросив взгляд на статую.

Кровь обильно текла из раны. Она пропитала рубаху Эпло, текла по рукам. Голубое свечение рун начало затухать и меркнуть. Патрин опустился на колени. Он слишком устал для того, чтобы сражаться… Он отчаялся… Санг-дракс прав. Это безнадежно.

– Кончай. Добей меня, – прорычал Эпло. – Чего ты ждешь?

– Ты прекрасно знаешь, патрин, – ласково ответил Санг-дракс. – Я жду твоего страха!

Эльфийское обличье начало изменяться. Конечности его чудовищным образом слились, образовав дряблое, покрытое слизью тело. Злобно смотрящие на Эпло сверху красные глаза вспыхнули ярче. Ему даже не над было поднимать взгляд, чтобы понять, что гигантски змей навис над ним, готовясь разорвать его плоть, раз мозжить его кости, уничтожить его.

Он вспомнил, как лежал, смертельно раненный, Лабиринте – слишком усталый, полный слишко. сильной боли…

– Нет, – ответил Эпло.

Он схватился за рукоять меча. Неуклюже зажав его левой руке, он медленно, шатаясь, поднялся на ноги. Руны на клинке не светились. Он утратил магическую силу. Это была простая, ничем не украшенная меншская сталь, зазубренная и посеченная. Эпло был зол, но страха в нем не было. И если он рванется навстречу смерти, то страх он, наверное, оставит позади.

И Эпло бросился на Санг-дракса, занеся меч для удара, до которого он не доживет…

В начале сражения Лимбек Болтокрут ползал на четвереньках по полу, пытаясь разыскать свои очки.

Он бросил свою секиру и не обращал внимания на испуганные вопли своих сородичей. Он не обращал внимания на шипение ползавших вокруг змеев (все равно они казались ему какими-то туманными шарами). Он не замечал, как разгорается вокруг него схватка, не замечал Лофа, который от ужаса прирос к полу. Лимбек совершенно не замечал Джарре, которая стояла прямо над ним и лупила его щеткой по голове.

– Лимбек! Прошу тебя! Наш народ погибает! Эльфы погибают! Мир гибнет! Да делай же что-нибудь!

– Да сделаю я, чтоб тебя! – злобно рявкнул на нее Лимбек, отчаянно шаря руками по полу. – Но мне сначала надо видеть!

– Раньше ты не видел! – пронзительно завопила ему Джарре. – Это я в тебе и любила!

Два стекла сверкнули красным в отсвете змеиных глаз. Лимбек схватил очки, но только для того, чтобы они выскользнули из его собственных пальцев.

Лоф, которого крики Джарре вывели из оцепенения, повернулся, чтобы убежать, и случайно выбил у Лимбека очки, и они заскользили по полу прочь. Лимбек нырнул вслед за ними, проехался на своем пухлом брюхе. Он прополз между ногами одного гнома, протянул руку за щиколоткой другого. Очки, казалось, ожили и упрямо не давались ему в руки. Ему наступали на пальцы. Его пинали каблуками в бока. Лоф с паническим воплем повалился на пол, плюхнувшись задницей в каком-то дюйме от очков. Лимбек перебрался через лежавшего ничком Лофа, двинув коленом несчастному гному в физиономию, и жадно нацелился на очки.

Охотясь за очками, Лимбек не видел того, что так испугало Лофа. Возможно, Лимбек просто и так ничего не видел, разве только огромную серую чешуйчатую массу, надвигающуюся на него. Он уже коснулся проволочной оправы очков, когда чья-то сильная рука грубо схватила его за шиворот и рывком отшвырнула прочь.

Джарре бежала следом за Лимбеком, пытаясь пробраться к нему сквозь месиво перепуганных гномов. На миг она потеряла его, снова нашла. Он лежал поверх Лофа, а на них готовился всем телом обрушиться один из этих жутких змеев.

Бросившись вперед, Джарре схватила Лимбека за ворот, рванула его в сторону от опасности. Он-то спасся, а вот очки нет. Тело змея обрушилось. Пол содрогнулся, стекло раскрошилось.