Иван Петрович Котляревский родился в 1769 году в Полтаве. Его отец был канцеляристом городского магистрата, в 1789 году их семья была внесена в список дворян. Получив начальное образование, как и водилось тогда, у местного дьяка, Котляревский в десятилетнем возрасте поступил в Екатеринославскую (по названию епархии) семинарию в Полтаве. Обучение здесь обычно продолжалось 10–13 лет и включало русский и латинский языки и литературу, поэтику, риторику, философию и богословие. Изучение поэтики и риторики сопровождалось практическими занятиями по переводу и подражанию, главными объектами которых были произведения Вергилия, Овидия, Горация. В 1789 году Котляревский, не доучившись, оставляет семинарию и поступает на службу в Новороссийскую канцелярию, находившуюся тогда в Полтаве. В 1793 году он начинает учительствовать в помещичьих семьях на Полтавщине. В эту эпоху своей жизни он наблюдал нравы, обычаи, поверья и предания украинцев, бывал на сходбищах и играх простолюдинов и сам, переодетый, участвовал в них, прилежно вслушивался и записывал слова малороссийского наречия. Тогда же, в 1794 году, Котляревский приступает к работе над поэмой «Энеида». Начинается она строками:

которые мы не побоимся назвать гениальными, они задают и тон, и направление всей поэмы, точно так же, как зачин «Илиады»:

Читателю в предельно краткой форме открывается идея произведения, с которым ему еще придется познакомиться. Его еще ждут подробности действия и невиданные приключения героев, но эти ключевые строки он уже никогда не забудет и будет мысленно постоянно возвращаться к ним.

Идея изобразить троянцев казаками — главная в котляревской «Энеиде». Она, на первый взгляд, настолько же смела, насколько и безумна. Как такое вообще могло прийти в голову автору? Этот вопрос представляется нам главной загадкой произведения, к которой, насколько нам известно, ни один исследователь даже не попробовал подступиться. Неужто двадцатипятилетний семинарист — «недоучка» случайно, как мы сейчас понимаем, решил одну из труднейших проблем средиземноморской истории II тысячелетия до нашей эры? Вполне возможно, что и так. Родная для Котляревского Полтава лежала как раз в тех краях, куда мигрировали палайцы–поляне из малоазийской Полы, и к своей идее он мог прийти и интуитивно. Но более вероятно, что ему был известен, например, такой фрагмент из «Истории Российской» В. Н. Татищева: «Ниже из Диодора Сикилиского (Сицилийского, греческий автор I в. до н. э. — А. А.) и других древних довольно видимо, что словяне первее жили в Сирии и Финикии… где по соседству еврейское, египетское или халдейское письмо свободно иметь могли. Перешед оттуду, обитали при Черном мори в Колхиде и Пофлагонии, а оттуду с именем генети, галли и мешини, по сказанию

Гомера, в Европу перешли и берег моря Средиземного до Италии овладели, Венецию построили и пр., как древние многие, особливо Стрыковский, Вельский и другие, сказуют». Матвей Стрыковский и Мартин Вельский — польские хронисты XVI века, это серьезные и авторитетные авторы. Молодой писатель, интересующийся историей Троянской войны, не мог не знать их трудов, тем более, что Польша была, что называется, у него под боком.

Точка зрения В. Н. Татищева очень близка той, которую отстаиваем мы в этой книге.