Пруссия на востоке, а Боруссия на западе — это дошедшие до наших дней названия пограничных русских земель, давно ушедших в немецкий мир, как и русь-славянские города Дрездна (Дрезден), Гамов (Гамбург) и Берлин (город бера — медведя). Однако процесс глобальной фальсификации русской истории начался после 1764 г., уже после первого раздела Речи Посполитой. Именно после 1772 г., когда в Россию ушли литвинские города Полоцк, Витебск, Могилев, Гомель и Рогачев, остро встал вопрос о том, чтобы оправдать претензии России на территорию ВКЛ.

До наших дней дошло обращение Екатерины к графу Чернышеву, новому начальнику литовских земель, в котором императрица прямо говорит, что «надо стереть ненужную историческую память» литвинов.

Официальная история Российской империи, СССР и Российской Федерации началась 4 декабря 1783 г. с подписания специального Указа, в котором говорилось буквально следующее:

«Назначить до 10 человек, которые совокупными трудами составили бы полезные записки о древней истории, преимущественно же касающихся России… по известному довольно своеобразному плану…» (В. О. Ключевский. Исторические портреты. С. 564 - 565).

Что же это за такой «своеобразный» план? Он состоял в том, чтобы выработать новую историческую доктрину Российской империи, уничтожив или отредактировав все первоисточники, искажая тем самым прошлое России-Московии, ибо это прошлое выглядело весьма непривлекательным для Руси и всех русских людей. Московия — ордынский улус — во время ослабления и развала Золотой Орды (что окончательно произошло лишь перед самым Смутным временем, а не при Иване III) стала претендовать на соседние земли Руси. Московские государи не просто пытались интегрироваться в Русский мир, но и занять там трон. И все это на фоне абсолютно не русской природы самой Московии, в которой все говорили по-фински, ходили в чисто финском изобретении — лаптях (все русские носили кожаную обувь), в саамских косоворотках и коми-пермятских кокошниках, ныне воспринимаемых как традиционно русское облачение.

Раньше я, как и многие другие, полагал, что именно Н. М. Карамзин был первым российским историком, собравшим летописи и последовательно изложившим их по заказу Александра I, приступив к работе в 1803 г. В предисловии к «Истории» Карамзина читаем, что так оно и было, мол, до него история нашей страны — это сплошные ужастики и легенды. Так что же? Карамзин, значит, все выдумал или слишком уж вольно отредактировал русскую историю, если до него никто ничего не писал?

В том-то и дело, что писали! И хорошо же писали! Екатерину подвигла на созыв специальной исторической комиссии, частью которой Карамзин и являлся (пусть после смерти самой Екатерины), книга Андрея Ивановича Лызлова «Скифская история» (1692 г.). Книга ходила в рукописи, но в 1776 и в 1787 гг. ее два раза издавал малыми тиражами частный издатель Новиков. Как справедливо указывает минский исследователь Вадим Деружинский, Лызлов был первым российским историком, честно и правдиво описавшим историю Московии (России). Из его книги следовало, что Киевская Русь и Московия — два абсолютно разных государства, населенных разными этносами. Не было никакого монгольского нашествия. Монголы (численностью всего пару сот тысяч человек) сами стонали от местных войн с Китаем и Ираном. Не являлись они и стопроцентными кочевниками. Кочевали не монголы, а тюрки, люди уральской национальности с серыми, как у Чингисхана, глазами и рыжими (как, опять-таки, у Чингисхана) волосами — двоюродные братья венгров и финнов.