А вот другой исследователь, уже беларуский, А. Е. Тарас, делает куда как более интересное замечание: у древних славян волка называли лютом или лютым. Исследователь Вадим Деружинский его дополняет: не самого волка звали лютом, а так иносказительно называли волка только в тех случаях, когда это животное становилось священным тотемом племени. Со своей стороны добавлю, что по аналогичной причине бера (медведя) именовали то косолапым, то топтыгиным, то медведом — т. е. ведаюшим (любящим) мед. Ныне от древнего слова бер осталось слово берлога — логово бера.

Предками современных беларусов, украинцев и западных русских (Смоленской, Брянской и Курской областей) была целая плеяда различных славянских, да и не только славянских (балтских и норманнских), племен, объединенных в боевой союз Руси.

Самое боевое племя наших языческих предков взяло себе тотемом волка, за что и стало называться лютичами — от люта. Лютичей соседние племена именовали валколаками или волотами именно за ритуал поклонения волку. Но сие «лютое» имя волка досталось славянам от предшественников, более древних жителей Европы — кельтов. По-кельтски волк и будет «лут» или «лют». Современный французский язык сохранил кельтское звучание слова «волк»  ― «луп».

Уже многие лингвисты обращали внимание на то, что название племени лютичей могло дать знаменитый термин «Литва». Примеров тому, что буква «ю» после «л» переходит в «и», более чем достаточно как в беларуском языке (люра - лира), так и в чешском и словацком (люд - лид). Еше древнегреческий философ Геродот писал, что в наших (современные земли Беларуси) местах обитали невры — кельтский народ, раз в год превращавшийся в волков. Здесь, конечно же, идет речь не об оборотнях, но об ежегодном празднике встречи Нового года, когда невры «перевоплощались» в волков. Геродот описывает древний Хеллоуин — Samhеin (Шамэн) — древний кельтский Новый год, когда люди одевали волчьи шкуры, выли по-волчьи, ступали по земле как волки, чтобы отпугнуть духов предков, «пришедших» в Новогоднюю ночь за живыми. Этот древний ритуал в несколько измененном виде сохранился у славян в качестве Каляд — рождественских ритуальных песен ряженых. Ряженые ходят по дворам и за плату поют калядные песни — отпугивают злых духов.

Позже традииию невров-волколаков унаследовали славяне, пришедшие вместе с датским (русским) конунгом Рюриком в земли Беларуси и северо-западной России. Если норманнские викинги славились берсеркерами — кланом, носяшим медвежьи шкуры, рогатые шлемы и пьющим отвар из мухомора, чтобы неистовствовать в бою, то у русинских славян аналогичным кланом был клан волколаков (волатов), оставшийся в наследство от невров. Впрочем, и у берсеркеров были свои ульфы (волки) — те, которые отдавали предпочтение тотему волка, а не медведя. Видимо, школа волколаков-лютичей была даже более популярна среди бойцовских кланов Балтики, и в Норвегии и Швеции отдавали предпочтение именно лютичам. Даже на древних скандинавских изображениях воины-берсеркеры в рогатых ритуальных шлемах имитируют именно мягкую походку волка.

Лютичи-волколаки перевоплощались в волков для отпугивания не духов, а врагов. Одевая волчьи шкуры и маски, лютичи мягко ступали по земле, идя по лесу друг за другом гуськом, делали пружинистые прыжки и резкие повороты. Все эти движения лютичи-волколаки исполняли и во время ритуальных танцев. В бой волколаки шли с диким воем и рычанием, словно волки, набрасываясь на врагов. Именно так греческий летописец — очевидец долгой и трудной битвы описал в 971 г. атаку русов на армию Византии в болгарском Доростеле, где одним из конунгов русов был легендарный киевский князь Святослав, точнее, Сфендислейв.