Шведы, однако, захватили Польшу не просто так, но как союзники Хмельницкого после того, как гетман разорвал союз с бесполезной для него Москвой и подписал унию в 1655 г. со Швецией и Великим княжеством Литовским. Но князья Радзивил и Сапега воюют за поляков, видимо, считая своим долгом защищать честь короля Речи Посполитой. Не зря беларуская шляхта упрекала князей, что дела Короны для них превыше домашних. Поляки однажды «отплатили» своим сердобольным братьям-союзникам тем, что 29 июля 1656 г. не пришли на выручку литвинским гусарам, которые чуть было не опрокинули шведское войско. Тогда положение шведов спас их король Густав Ваза, крикнув:

«Теперь нет никакого выхода, кроме как победить или погибнуть!»

Шведы пошли в контратаку и окружили гусар плотным кольцом. Началась жестокая рубка. На глазах польского войска литвинские гусары Михала Радзивила были порублены до единого. И напрасно король Ян Казимир бегал с саблей перед рядами польской хоругви с криком:

«Вперед! Поможем братьям!»

Ответом ему было угрюмое молчание. Лишь восемь литвинов вырвалось из шведского кольца, в числе которых по счастливой случайности оказался и сам Михал Радзивил, который лицом к лицу воевал против своего кузена Богуслава, принявшего сторону Швеции. В том печальном для Михала Радзивила бою Богуслав даже спас жизнь шведского короля, метким выстрелом из пистолета сразив гусара Яна Ковалевского, который чуть было не проткнул Густава Ваза копьем.

Некоторые беларуские историки и сейчас полагают, что Богуслав Радзивил был не совсем прав, приняв сторону шведов, воюя против брата и поляков. Однако, как показали дальнейшие события, не прав был как раз Михал, ибо вскоре шведы спасут не только Русь-Украину от войны с Польшей, но и помогут Литве-Беларуси остановить агрессию Московии.

Увы, литвины остались наедине перед грозным восточным противником и еще умудрялись помогать полякам освобождать Великую Польшу. Помощь же Польши Беларуси была куда как более скромной — лишь пан Чернецкий позже воевал против московских войск.

Доктор исторических наук России Игорь Курукин в журнале «Вокруг Света» уже попытался приоткрыть глаза на правду о Великой Литве, о том, что Литва с аналогичным правом именовала себя Русью. Да вот только войну середины XVII в. Курукин как-то стыдливо замазал белой краской, не раскрывая ни причин, ни виновников, ни истинных потерь той войны. Да и русские литвины для него — это все те же современные литовцы.

В 1654 г. русский Холокост начался с разгрома Мстиславля. Его 22 июля захватил граф Трубецкой (по иронии судьбы потомок литвинского князя) с московско-татарским войском. Город был сожжен, 15 000 его жителей убиты. Летопись пишет о тех страшных днях:

«Народ всякий шляхетский, мещан и жидов, а также простых людей под корень высекли, потом протрубив, среди трупов живых искали и в плен в Москву забирали, а скарбы все забрав, замок и паркан (полисад) огнем сожгли…»

Как пишет беларуский историк А. Е. Тарас, ссылаясь на исторические документы. Москва запланировала переселить в Московию 300 тысяч беларусов «для пополнения убыли от эпидемии чумы» и потерь войны. Эти планы были осуществлены. К тому же около 30 000 пленных литвин было продано в Турцию.

Читая хронику тех далеких дней, нельзя, просто невозможно избавиться от аналогии с 1941 г. Так, когда после стычки с беларускими партизанами под Мстиславлем в плен московитян попало семеро (шесть партизан и одна партизанка-женщина), их долго мучили, «пытали и огнем жгли», потом одного повесили, а остальных в назидание наказали:

«Бив кнутом нещадно и отрезав у них уши и носы, велели сослать…».

До 23 сентября мужественно сопротивлялись жители Смоленска, но силы их иссякли.