Не стало подвоза свежей пищи, вода плохая. Начались болезни, люди болели, умирали.

Специальные машины бросали в город камни, горящую паклю, и скоро появилось много раненых. Занимались пожары, от дыма стало нелегко дышать.

И тогда новый гражданин сам пришел в ратушу и предложил: пусть он уйдет и пусть герцог сделает с ним все, что хочет, но пощадит остальной город. Опять весь день и всю ночь заседал Совет самых знатных горожан. Наутро Совет постановил: продолжать войну с герцогом до тех пор, пока герцог не отступится от города или пока в городе есть еще живые люди. А обидчику герцога город запрещает уходить и запрещает отдавать себя во власть герцога. Раз он гражданин, его судьба — в руках города, а никакого не герцога.

Конец рассказывают разный: и что герцог взял город и совершил свою месть. И что герцог города не взял. Называют даже фамилии потомков обидчика герцога, до сих пор здравствующих в Орлеане. Или в Тулузе — есть и такая версия.

Говорят еще, что незнакомец все-таки тайно, среди ночи, спустился по веревке со стены, ушел в лагерь к герцогу! Герцог убил врага, а наутро снял осаду города. И тогда город вычеркнул его из списков граждан. Не за то, что навлек на город бедствия, а за то, что ослушался города. Тот, кто не подчиняется городу, не достоин носить имя его гражданина. Есть и такой конец истории.

Не буду спорить, насколько подлинна эта история, какие реалии за ней стоят и в каком городе произошли эти события. Гораздо важнее, по-моему, само желание рассказывать такого рода истории, утверждая свое право на свободу. А если о реалиях, стоящих за красивым вымыслом (или все-таки не вымыслом? Кто знает!)… Реалии в том, что горожане были вооружены не хуже феодалов, отважны, и справиться с ними оказывалось все труднее. Феодалы обожали рассказывать сказки о трусливости, подловатости горожан, которые если и побеждают, то только ударяя в спину, исподтишка.

Но 11 июля 1302 года под городом Куртре во Фландрии горожане били вовсе не в спину. В 1300 году король Франции захватил богатую Фландрию, множество городов которой могли дать приличный доход. Вот только горожане думали иначе и в 1302 году восстали, перерезав и разогнав королевских наместников. И раньше не вся Европа так уж хотела стать подданными королей, в том числе и короля Франции. Но раньше против Карла Великого выступало или племенное ополчение саксов, или рыцарская конница Тосканы. Теперь же ни рыцари, ни мужики Фландрии не участвовали в «Брюггской заутрене», когда жители города Брюгге, а потом и остальных городов Фландрии дружно резали людей короля.

11 июля 1302 года под Куртре королевское войско во главе с родственником короля, графом д'Артуа, встретилось с народным ополчением Фландрии под командованием башмачника В. Жилье. Граф д'Артуа вел 10 или 12 тысяч всадников; 7,5 тысяч из них были «опоясанные» рыцари, имевшие право на всевозможные знаки отличия. Городское ополчение составляло не меньше 13 — не больше 20 тысяч человек — точнее сказать невозможно. Никто из знатных не сомневался, что все будет, как всегда, и вечер 11 июля станет вечером резни бегущих горожан — тех, кто еще сможет бежать. Никто из них ведь не понимал, что на арену истории вышла новая сила и что теперь все будет по-другому.

Земля дрожала и гудела, когда тронулись шагом и, все ускоряя движение, пошли в полный опор 10 тысяч закованных в сталь латных всадников. Казалось — нет в мире силы, способной выдержать удар рыцарского войска. Но горожане мало походили на шатавшихся от голода вилланов. Их оружие было не хуже рыцарского, а кирасы, может быть, и крепче — ведь делали их для себя.