П. И. Пашино, со своей стороны, весьма резко отзывался об английском господстве в Индии, с глубоким сочувствием писал о простом индийском люде, задавленном английскими налогами, о надменности англичан, относившихся к порабощенному народу с высокомерным презрением. С удовлетворением отмечал он нарастание народного протеста против английского господства.

Подготовка к «приему» Пашино в Индии велась с большой энергией: тщательно разыскивались лица, с которыми он был знаком, для его опознания в случае нелегального въезда были размножены его портреты, местным властям отданы строгие распоряжения о тщательном наблюдении за ним.

Но откуда англичане получили сведения, которые так их встревожили? Изучение архивных документов привело к выводу о том, что Пашино сам распространил такие слухи. Многократно испытав на себе, что означает хронический недуг англо-индийских властей — русофобия, он остроумно решил на ней сыграть и пошел на мистификацию, четко рассчитав ее совершенно безвредные для него самого результаты. Распустить слух для него не составило труда, англичане проглотили наживку, и отлаженная машина английского сыска заработала на полную мощность. Даже Пашино не мог, по-видимому, в полной мере представить, какой он вызвал переполох. О его личности и «планах» было доложено вице-королю, министрам по делам Индии и иностранных дел. П. И. Пашино был бы, несомненно, весьма польщен, если бы узнал, какое значение придавали его особе эти государственные деятели.

Документы, которыми они обменивались, разрабатывая план пресечения «акции» Пашино, ценны прежде всего тем, что раскрывают всю глубину враждебности к России и всему русскому, которая была характерна для английских правящих кругов того времени.

К Пашино был приставлен специальный констебль из английского консульства в Каире по фамилии Кроэн, фиксировавший каждый его шаг, что было не так уж сложно, поскольку Пашино и не думал скрываться. Кроэн с недоумением писал в своем отчете: «Этот джентльмен никогда не пытался маскироваться каким-либо образом». Чуть ли не ежедневно он открыто приходил в российское консульство в Александрии, присутствовал на званых обедах, куда приглашался персонал этого консульства, но даже такие очевидные несообразности в поведении «опасного шпиона» не побудили англичан пересмотреть свое отношение к нему.

П. И. Пашино же время от времени подогревал напряжение, передав англичанам через своего спутника П. Чойку книгу, которую якобы использовал для шифровки донесений, и распуская слухи о том, что вскоре должен получить деньги для продолжения путешествия в Индию.

Мистификация явно удалась Пашино, который более трех месяцев дурачил англичан. 28 мая сам вице-король Индии запросил по телеграфу английского генерального консула в Каире К. Вивиана, не покинул ли еще Пашино Египет, и распорядился «не терять его из виду». Но уже на другой день — 29 мая — Пашино покинул Александрию, отправившись не в Индию, а обратно в Константинополь, где был сдан, так сказать, «с рук на руки» — под наблюдение английского посла А. Х. Лайарда. Министр иностранных дел Солсбери также был извещен об этом «важном» событии. Англичане могли вздохнуть с облегчением. Возможно, кто-нибудь из них уже догадался, что они стали жертвами шутки, но фиксировать это в документах никто не стал. Насколько нам известно, Пашино не стал об этом распространяться, тем более что он не мог знать всех последствий своей проделки.

19 сентября 1873 года Пашино прибыл на пароходе в Бомбей, оттуда направился в Амритсар, где сделал некоторые покупки для дальнейших странствий. Из Амритсара проехал к Джамму, мимо слонохранилища магараджи. Оно представляло собой большую территорию, обнесенную стеной, где содержалось до 150 слонов, которых ежедневно водили на «дежурство и поклонение магарадже».