— Время замедления гранаты «Аргез»? — донесся из динамика металлический голос.

Боже мой, «Аргез»… Она же помнила! У нее было это в конспекте записано на полях напротив схематического рисунка… Нужно только чуть-чуть напрячься…

Цифры на электронных часах стремительно менялись… Ну!

— Время замедления колеблется от трех с половиной до пяти с половиной секунд! — выкрикнула Мэг.

— Назовите ваши любимые оперы Верди.

Верди… Верди… Да она в жизни на опере не была! От этих заунывных голосов на нее тоска нападает!

— У меня нет любимых. А Верди написал «Аиду», «Травиату»…

— Достаточно.

Перед глазами уже плясали зеленые круги, в голове мутилось, голод доводил до тошноты… Ладно, давайте ваш следующий вопрос! Чего вы там замолчали? Или уже больше ничего придумать не в состоянии?

— На сегодня хватит, — донеслось из черного динамика.

Мэг прикрыла горячие веки. Хотелось расслабиться, но у нее не очень-то получалось. От невероятного напряжения дрожала каждая мышца: даром, что сидела целый день!

— Можете выйти! — повелел динамик. — О результатах вам сообщат позже.

Мэг поднялась. Она знала, что экзамен еще не окончен, что они все еще следят за ней, и то, как она поведет себя сейчас, тоже ляжет на чашу весов: прошла — не прошла.

* * *

После яркой белой комнаты полумрак коридора показался ей почти темнотой. Что сейчас? Ждать каких-то оценок? Или же спуститься в буфет и перехватить хоть бутерброд с колбасой? Ох, нет, единственное, что сейчас стоит сделать, так это отправиться домой и завалиться спать. На целые сутки, если не на двое. Если она прошла, ее и так известят.

Мэг уже направилась было к лестнице, но тут ее окликнули:

— Науменко!

Заслышав свою фамилию, она обернулась. В коридоре напротив двери, ведшей в экзаменаторскую, стоял плотный пожилой человек в тяжелых черных очках.

— Подойди сюда! — приказал он.

У Мэг перехватило дыхание. Вот он, миг! Сейчас ей скажут!

Она приблизилась. Старик был хорошо одет: безупречный серый костюм, элегантные ботинки, хорошо выбритое ухоженное лицо…

— Собирайся! Поедешь со мной.

В первый раз за сегодняшний день Мэг позволила своим чувствам вырваться наружу:

— Но… А как же экзамен? Мне…

— Я принимал твой экзамен, — отозвался он. — Меня зовут Сергеем Ивановичем.

И не добавив больше ни слова, он пошел к лестнице.

* * *

Курсантов в «Академию» вербовали так, как разведчики вербуют осведомителей на территории чужих государств. Только выискивали их в основном среди студентов вузов: тех, кто позубастей, поупорней и победнее.

Так в «Академию» попала и Мэг. После сдачи последнего экзамена в родном политехе к ней подошел элегантный дядечка лет сорока пяти и предложил «продолжить образование». Эта встреча изменила все.

«Академия» готовила Охотников для Структуры — организации, о существовании которой знало всего с полсотни человек. Но сама Структура знала все и обо всех. Ее создали десять лет назад трое бывших офицеров КГБ. В стенах «Академии» их называли «отцами-основателями». Никто не знал их имен и биографий, только клички… Их образы окружала таинственность и почитание… Именно они вывели формулу, с помощью которой Структура в кратчайшие сроки стала невидимым, но очень действенным орудием управления: чтобы получить власть в свои руки, необязательно выигрывать выборы, подкупать чиновников или устраивать революции.