Замечательный говорю, у тебя инструмент, только мне и ножа довольно.

И так он от этой похвалы разулыбался, что я даже загляделась. И что, спрашивается, ходит человек, то есть гном, с мрачным лицом, раз у него такая улыбка в запасе обалденная! С такой улыбкой только в шоу-бизнесе работать, а не лес валить!

Ну, поужинали мы. Сказала я спасибо и в свою комнату уйти хотела… да посмотрела в несчастные глазки меньшого… и не пошла. Вместо этого уколола палец ножом и слизнула алую каплю.

Идем, гном, погуляю с тобой напоследок!

Нет, на улицу мы не пошли, уже стемнело, а подсветки и фонарей вдоль тротуара тут не предусмотрено.

Повел меня сияющий от счастья гном вверх по лестнице. Ну, дошли, вот и верхняя площадка, вон моя комната, вон еще две двери… вон шкаф… эй, гном, и что ты придумал?

Ой, оказывается кое-что занятное! Шкаф открыл, а там лестница на чердак.

У, как интересно! Лезли, пока до люка не добрались, распахнул его Талм, а там…

Дыра прямо в звездную пропасть! Вылезли, огляделись… эх, жаль фотоаппарат в мешке, а мешок в том, человеческом облике спрятан!

Небо тёмно-синее, звезды все незнакомые… И так мне грустно стало, хоть плачь. Что я здесь делаю, в этом чужом мире, на чужой крыше, когда у меня своя есть?

Но тут из-за дальней горы краешек чего-то желтого показался… как сливочным маслом по сердцу! Луна! Ты и тут такая же, родимая моя, бабок Йожек первый помощник!

— Вия… ты чего так вздыхаешь? На нас обижаешься?

— Нет, глупый гном, луной любуюсь! У нас она точно такая же! Как вы её зовете?

— Селия.

— А мы свою Селена. Похоже, правда? Расскажи, про свой мир… чего знаешь…

Хитрый гном поближе подобрался, за ушком меня чешет… мррр… пррриятно… и потихоньку рассказывает…

Мир этот Тезар зовут… и еще у всех стран свое названье есть… мы свой дивный лес зовем Дарот, летом живем на стоянках, а зимой перебираемся в город.

— О, — встрепенулась я, — у вас и города есть? А чем вам тут зимой плохо?

— Сюда зимой возвращаются из степи волки и метаморфы. — сказал за спиной голос Атания, и я даже оглянулась, не показалось ли. — У нас с ними соглашенье, мы их не трогаем, а они за это наши дома стерегут. Конечно… приходится после них мыть и проветривать, они в морозы тут ночуют, зато никого чужого близко не допустят! А города наши в горах… там летом женщины да малые дети остаются… ну, еще старики древние. Они надежно укрыты… и скалами и стенами… там женщины в безопасности.

Это значит, здесь они в опасности, перевожу я для себя. А что же тогда те делают… что я на кухне видала? Но Атаний на вопрос вперед ответил, прежде чем я его задать успела.

Сюда на лето приходят те… у кого нет ни детей, ни постоянного мужа. Ну, и совсем молодые девчонки, присмотреться, как кто работает, осенью, когда в город вернемся… у нас пора свадеб…

И тут почти как у нас, киваю я, и вдруг замечаю, как из-за вершин деревьев выкатывается голубой шар и споро движется по небу немного ниже луны.

— Ох! Талм! А это еще что такое?

— Это Афель. Она всегда выходит после Селии, но потом её обгоняет и первая скрывается за лесом.

— Что… вторая луна?!

— Ну да. А у вас… только одна?!

— Одна.

Я расстроена дальше некуда, и только ласковая ладошка Талма, гладящая меня по головке, немного примиряет с такой несправедливостью.