|
Однако по поводу киммерийцев существуют и другие мнения. Так, Н. И. Васильева полагает, что киммерийцы «как носители срубной культуры оказываются прямыми наследниками степных ариев Восточно-Европейской равнины; их предки предпочли остаться «дома», тогда как другие расселились по всем направлениям в Европу и Азию. Неудивительно, что древняя традиция, представленная в Библии, называет киммерийцев старшим из народов индоевропейской семьи».
И еще одна цитата: «Учитывая данные археологии и исторической традиции многих народов, нет оснований считать киммерийцев поздними пришельцами в южнорусских степях. Напротив, есть основания полагать, что они были автохтонами, местными жителями с древнейших времен» (Васильева, «Великая Скифия»). Несмотря на некоторые разногласия, ни Шамбаров, ни Васильева, ни Вернадский, ни другие исследователи не отрицают существенный вклад киммерийцев как в причерноморскую культуру, так и в европейскую эпохи поздней бронзы. Как сообщает Геродот, киммерийское царство пало под натиском скифов, пришедших из Азии. Однако Васильева полагает, что произошла лишь подвижка родственных племен, когда одна элита сменила другую. «Вторжение скифов с Волги и Дона в Причерноморье следует понимать не как «вытеснение» одного народа другим, совершенно чужим, а как внутрисистемное, чисто политическое перемещение. Другими словами, около 800 г. до н. э. в южнорусских степях сменилась политическая власть» («Великая Скифия»). Васильевой вторит Г. В. Вернадский: «В то время как народы, осевшие в Южной Руси, обозначаются в различные эпохи несхожими именами, мы не можем быть уверены, что каждое изменение имени сопряжено с миграцией целой этнической группы. Оказывается, что время от времени новые правящие роды захватывали контроль над страной, и несмотря на то, что некоторые группы эмигрировали, большинство местного населения оставалось, лишь принимая примесь крови пришельцев» («Древняя Русь»). Итак, в VIII в. до н. э. господство киммерийцев в Причерноморье сменилось господством скифов. Вот что пишет об этом Васильева: «Выясняется, что уже в VIII в. до н. э. нижнедонские степи были заселены скифами, поскольку преемственность культуры в позднейшую эпоху полностью сохранялась. Дон в начале 1-го тыс. до н. э. был границей «Киммерии» (простиравшейся в Приазовье – Причерноморье на запад от Дона вплоть до Карпат и низовьев Дуная) и «Скифии» (на восток от Дона до Волги, южного Приуралья и далее на восток). Около 800 г. до н. э. донской рубеж был прорван: именно к этому времени относится внезапная гибель группы нижнедонских поселений (Кобяково, Гниловское, Хапровское и др.) так называемой кобяковской культуры эпохи поздней бронзы, преемственной с общекиммерийской – срубной культурой. Это и был момент нашествия скифов «в Европу»» («Великая Скифия»). В Киммерии вспыхнула гражданская война, что, естественно, оказалось на руку скифам. «Местные жители и пришельцы с востока просто смешались, прежнее население вошло в состав новой социально-политической структуры. Эти немногочисленные «настоящие» скифы, пришедшие в Причерноморье с востока, из волго-донских степей, и образовали новую элиту. Поэтому в Передней Азии и других странах VIII–VII вв. до н. э. и называли народ, совершавший вторжения из южнорусских степей через Кавказ, двойным именем – и «скифами», и «киммерийцами»: ведь последние и составляли большинство подданных Скифского царства; старое название еще не забылось» (Васильева, «Великая Скифия»). Вот что говорит о скифах Геродот: «Общее же всех их (скифов) название – сколоты, по проименованию царя; скифами же их называют эллины». |
