Максим широко и дружелюбно заулыбался:

— Конечно, Расана, какие могут быть возражения. И запомни, с этой минуты больше никто не станет читать ваши мысли, а твои так называемые грехи лично меня просто умиляют. Мне бы такую непосредственность, славная моя девочка, и такую чистоту души, но я никогда не стану рассказывать тебе о своих прошлых грехах. Поверь, я уже совсем не тот, каким был всего тридцать четыре года назад.

Президент Православии ушел, а звёздный командор Расана Вирам-Даугар срочно вызвала к себе всех членов экипажей трёх крыльев. Пусть и с трудом, но они поместились в её гостиной и ледарийка рассказала друзьям, с которыми летала уже более тридцати лет в одном звене, о предложении президента планеты Православия.

Ледарийцы, до глубины души потрясённые этим поразительным известием, им гораздо чаще приходилось испытывать по отношению к себе совершенно другие действия, долго молчали. Наконец тишину нарушил взволнованный голос звёздного капитана Сейтала Триан-Беанера, просто невероятной отчаянности пилота, но в то же время на редкость спокойного и рассудительного ледарийца:

— Ребята, а ведь если рассудить здраво, то мы можем быть очень полезны православийцам. Глядя на них, я сразу же понял, что они не успокоятся до тех пор, пока не облетят всю Маурану от Стендиара до Пертума, а потом обязательно захотят лететь всё дальше и дальше. Не думаю, что они смогут летать так же быстро, как и мы, но поверьте, тридцать тысяч светолет в год для них плёвое дело. По-моему, они все отличные ребята. Во всяком случае я ещё ни разу не видел, чтобы мне улыбались так открыто и дружелюбно. Правда, я поспешу предупредить вас, для них самое святое это семья. Сразу видно, что эти православийцы влюбляются всего лишь один раз в жизни, но мне вовсе не кажется, что они станут осуждать нас за то, что каждый экипаж крыла это одна семья и что мы… В общем мне кажется, что они нас за это не осуждают только потому, что знают, как мы все сильно любим друг друга. Думаю, нам стоит довериться им во всём.

— Можно подумать, что мы чем-то рискуем, Сей, — с трудом сдерживая волнение сказала Делария Эдан-Клери, навигатор в экипаже Сейтала, — но я всё же не думаю, что православийцы вынашивают в отношении нас какие-то планы. Извините, но это было бы с их сторона просто глупо. С нас ведь нечего взять, с вечных бродяг космоса, мы же все, как и наша Ледария, нищие.

Расана широко улыбнулась и благожелательно кивнула:

— Правильно говоришь, девочка, но мне кажется, что благодаря дружбе с православийцами всё может измениться. А теперь, ребята, давайте разойдёмся и побудем какое-то время наедине со своими мыслями. Думаю, что завтра каждый из нас всё же отвадится пройти через пси-стартинг, полагаю, что эта процедура не из приятных.

— Но всё же она не такая ужасная, как дёрганный полёт чуть ли не со скоростью пешехода и к тому же на голодный желудок, — ехидно возразил ей Девиар, — вот это действительно было неприятно.

На следующий день, поспав всего лишь несколько часов, Расана, выпив натощак большой стакан молока, отправилась к Максиму. Огромный звездолёт поражал её своими просто немыслимыми размерами и роскошью. Это был сверкающий сказочный дворец с невероятно широким, всего-то двадцать пять метров, и высоким, двенадцать с половиной, коридором. Юркий летающий робот моментально пригнал ей кар-антиграв и вежливо спросил по-ледарийски:

— Звёздный командор, куда прикажете вас доставить?

Через полчаса Расана, как и все её друзья, лежала под капельницей в счастливой полудрёме, а над ней помимо Максима склонилось ещё трое целителей.