Этот успех Максима, как старого разведчика, радовал, зато его огорчало другое, они мало того, что потеряли своего самого главного и важного агента — Аньез Гоше, которой слишком пристально стала интересоваться контрразведка Джулая, из-за чего её пришлось срочно "выдёргивать" из Европы вместе с родными и близкими, но и лишились ещё двух с половиной тысяч разведчиков. Теперь их осталось во внешнем мире всего триста двадцать семь человек и никто не был близок к администрации президента Энсона. Мадлен Захриди пришла в ярость, узнав, что Аньез оказалась русской шпионкой. Более того, у её мужа появилось в связи с этим немало козырей и она ничего не могла ему возразить. Таким образом в Париж Максим летел, чуть ли не как к Альфе Центавра во время своего первого межзвёздного полёта, совершенно не зная, что его там ждёт. Когда он связался с Джулаем Энсоном, тот не слишком-то охотно дал своё согласие на эти переговоры и это явно не было случайностью.

На этот раз встреча происходила в Башне Согласия, построенной на статридцатиметровом холме Монмартр в Восемнадцатом округе Парижа. Город очень сильно изменился и перестал быть похожим на Париж. Хорошо, что в новом Париже, на Славии, холм Монмартр будет украшать базилика Сакре-Кёр, одно из немногих достояний французского народа, которое удалось выкупить. Из Парижа удалось забрать до обидного мало и потому было изготовлено ещё на Земле, хорошо, что хоть из земных строительных материалов, множество точных новоделов, которые повторяли оригинальные образцы до последней мелочи. Так что Монмартр никогда не умрёт и Максим всегда сможет зайти в кабаре "Чёрный кот", чтобы посмотреть, как француженки танцуют канкан, а потом отправиться в какое-нибудь кафе, чтобы пропустить там пару, тройку стаканчиков кальвадоса, а то и абсента. Настоящий же парижский Монмартр умер, он был убит пучеглазой дубиной Башни Согласия, цена которой грош.

Президент Славии телепортировался с борта своего корвета прямо в указанное ему место. В довольно большую, безликую комнату с современным интерьером, но сначала в ней побывало десять парней и девушек, бойцов-псиоников из пси-корпуса, которые в этот день были назначены его телохранителями. Они всё тщательно осмотрели, отдали распоряжения местным специальным агентам и вернулись на борт. Через минуту после того, как Максим телепортировался в комнату переговоров, в неё вошел президент Земли, одетый в строгий английский костюм. Уже через несколько минут он понял, что Джулай Энсон стал очень сильным телепатом, но и он за минувшие годы изрядно заматерел и к тому же достиг немалого искусства по части проникновения в чужую голову. Правда, мягко отразив неназойливую и очень искусную атаку своего противника, он понял, что и в его мысли проникнуть незаметно не удастся. Первые десять минут они говорили практически ни о чём, пустой обмен любезностями. Улыбнувшись, президент Славии решил первым приступить к делу и спросил:

— Джулай, я надеюсь ты оценил по достоинству всю ту информацию, которую мы передали тебе, а также выложили в Космонет? Ты понимаешь, насколько она ценна для вас?

Президент Энсон осклабился и коротко хохотнул:

— Макс, ты не получишь от меня больше ни единого гвоздя. Поверь, я лучше прикажу разрушить все эти нелепые старинные груды камня, набитые трухлявой мебелью, чем соглашусь их обменять на что угодно. Если ты приехал за этим то зря потерял время.

— Да, я приехал как раз именно за старинными грудами камня, набитыми трухлявой мебелью, Джулай, — ответил Максим, — и хочу их спасти от таких новоявленных варваров, как ты и тебе подобные, но я приехал не меняться.