|
В то же время на родине многие из вернувшихся достигли больших успехов, особенно на ниве науки, в области искусства и литературы. Широкой популярностью и любовью до сих пор пользуются имена А. Н. Вертинского и О. Лундстрема, известны книги и статьи Н. Ильиной, A. Хейдока, Л. Кравченко, Б. Юльского, Л. Хаиндравы. В среде российских синологов стали хорошо известны имена крупных ученых русского зарубежья на Дальнем Востоке — Г. В. Мелихова, В. С. Таскина, Е. П. Таскиной, B. С. Старикова, А. Г. Малявкина. В наши дни в России активно действует ассоциация «Харбин», выросшая из созданной еще в советское время Ассоциации друзей Харбинского политехнического института и открывшая отделения в Москве, Новосибирске, Сыктывкаре, Саратове. Подобные объединения существуют и в других государствах и на иных континентах: в Австралии, Израиле и Польше. Этими организациями выпускаются периодические издания информационного, историко-публицистического и мемуарного характера, что само по себе имеет огромное значение для сохранения сведений об истории русской эмиграции в Харбине и в Маньчжурии в целом. Это связано с имманентным свойством душ и характеров бывших «харбинцев» и многих русских, выросших или только родившихся в Харбине и в других городах Северо-Восточного Китая.
Оставление, вольно или невольно, русскими Харбина послужило началом постепенного и целенаправленного стирания китайской администрацией следов их пребывания в городе, и прежде всего, разрушения памятных мест и святынь, каковыми во все времена на Руси являлись храмы Божьи. Всего же в Китае в 1880–1941 годах было воздвигнуто более двадцати православных храмов. Добрую половину из них китайцы умудрились снести во время «культурной революции». В конце прошлого века, в 1990 году, в Харбине проживало 22 русских, зарегистрированных в приходе церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Именно туда они приходили слушать проповеди протоиерея отца Григория, крещеного китайца по имени Джу Пу. И хотя кроме русских приходской совет храма составляли и православные китайцы, по своему духу это все-таки была подлинная русская церковь, из тех, что в немалом количестве были возведены во многих странах русского рассеяния. Еще в начале 1990-х годов в храме можно было встретить тех русских стариков, что доживали в Харбине отмеренный им век. Попав в город еще детьми, они пережили китайское лихоимство и бюрократию, последовавшую за тем японскую оккупацию, местные войны, культурную революцию. И на всех этапах этой долгой и пестрой азиатской жизни их православная церковь в Харбине была и оставалась почти всем: и местом свиданий с Богом, и памятью об ушедших согражданах, а еще — последней надеждой на лучшее. К концу первого десятилетия XXI века потомков русской эмиграции в Харбине практически не осталось. Все, кто по разнообразным причинам не смог отсюда уехать, покоятся на местных погостах. Здесь же и памятник героям Порт-Артура, и могила офицера армии Колчака, полного георгиевского кавалера Сергея Федорова. По соседству — могилы русского духовенства. Среди прочих — протоиерей Валентин Барышников (1906–1962), которого считали чудотворцем. Одно время, до 1957 года, он служил в Свято-Никольском соборе в Харбине, а затем стал настоятелем Свято-Иверской церкви в Харбине, постройки 1908 года. О. Валентин запомнился многим прихожанам своим бесстрашным поминовением царственных мучеников даже во время советской военной администрации. Из-за контроля со стороны советских органов в Харбине в эти годы было уже невозможно открыто поминать на службе убиенную царскую семью, поэтому о. Валентин поминал их как «воина Николая с семьею». Свято-Иверскую церковь русское население Харбина в обиходе именовало «офицерской» из-за того, что построена она была в память воинов, живот свой положивших за Отечество в Русско-японской войне 1904–1905 годов. Позже на прилегающем кладбище хоронили эмигрантов — бывших офицеров колчаковских армий. |
