О странностях русской души в советские годы рассуждал М. Жванецкий: «Ну приспособился народ! Ну публика вертится! Носят то, чего нет в магазинах. Угощают тем, чего не достать. Говорят то, о чем не слышали. Получают 120 – тратят 250. Граждане воруют – страна богатеет». Современные парадоксы описывал М. Задорнов: «Мы удивительные люди! Нищие, но хорошо одетые. Хотим жить как все, при этом быть не похожими на остальных. Робкие в быту, зато герои на войне. Мы считаем себя умнее других, поэтому оказываемся в дураках. Ленивые, но энергичные. Устаем на отдыхе – отдыхаем на работе. Мы уважаем только тех, кто с нами согласен. Порой от драки получаем больше удовольствия, чем от секса. Никто, кроме нас, не может так долго терпеть правительство, которое терпеть не может. Мы ненавидим Запад, во всем ему подражая. Но самое главное – мы живем, не замечая всего этого».

«Русские – самая загадочная нация: пиво запивают водкой… женятся, чтобы было кому изменять… другом считают любого, с кем выпили… не верят ни одному слову правительства, но верят каждому слову соседки», – констатирует К. Мелихан. Юмористам удается точно подметить наши особенности.

Интересны и суждения наших современников, сформулированные вполне серьезно. Например, Виктора Ерофеева, автора критической «Энциклопедии русской души». Он объясняет загадочность русской души иррациональностью и импульсивностью: «Человек, который сознательно вредит себе в течение всей жизни, кажется загадочным». Русский за рубежом привлекает к себе внимание, потому что чем-нибудь обязательно отличится: «Или сморозит чушь. Или блеснет умом… Меня нельзя разгадать. Я сам не знаю, что выкину… Могу броситься в огонь и спасти ребенка. А могу пройти мимо. Пусть все горит!» В русском языке слова «безумный» и «безрассудный» звучат скорее положительно, чем отрицательно.

Журналист В. Познер, который родился и немало лет прожил за границей, размышляет о русских: «Этот характер, склонный к взлетам восторга и депрессивным падениям, эта сентиментальность в сочетании с жестокостью, это терпение, граничащее с безразличием… эта покорность судьбе и бесшабашность перед обстоятельствами, это чинопочитание и одновременно высокомерие по отношению к нижестоящим, этот комплекс неполноценности и убежденность в своем превосходстве – все это не мое».

Академики Д. Лихачев и Л. Абалкин считали, что в русских «скрещиваются… разные черты… религиозность с крайним безбожием, бескорыстие со скопидомством, практицизм с полной беспомощностью перед внешними обстоятельствами, гостеприимство с человеконенавистничеством… неумение воевать с внезапно проявляющейся боевой стойкостью, великодушие, смелость и сострадание с разгильдяйством, пьянством, халатностью, безответственностью, душевная тонкость с грубостью, крайнее свободолюбие с деспотизмом, альтруизм с эгоизмом».

По мнению англичанина Р. Льюиса, в русских парадоксально совмещаются высокий интеллект и недоверие к рациональному, внешняя жесткость и внутренняя мягкость. Наш человек запросто может сегодня кого-то надуть и обхитрить, а завтра – поделиться последней рубахой и кого-то спасти.

Один иностранец, хорошо знающий русских, заметил: «Русская душа – это нестабильное равновесие между желаемым и действительным, где спонтанно возникающее и затухающее чувство совести каждый раз по-разному оценивает происходящее вокруг, заставляя носителя этой души постоянно мучиться и страдать от всего им уже сделанного и даже не сделанного».

Героиня книги Ю. Нагибина «Заступница», бабушка Лермонтова, говорит: «Ох, русские люди, русские люди! Что только в нас не намешано: и доброта святая, преданность, и к жертве любой готовность, и вороватость, и лукавство, и притворство, и к разбою склонность.