|
Только он. Не знаю, чем он их околдовал, но они даже работают у него. Индейцы — и работают. Ты можешь в это поверить, Крис? Чтобы индейцы пахали землю, собирали пшеницу, стригли овец? Они же могут только воровать! Грязные, тупые твари, они даже лопату не умеют по-человечески взять в руки. Видел бы ты, как они корячатся на карьере. Одним словом, краснокожие. Их место за колючей проволокой. А он их тут держит, потому что прикрывается ими. Ну, и они, конечно, рады ему помочь в любом грязном деле. Руку даю на отсечение, что краденый скот пропадает как раз там, на землях Уолка. Мы как-то раз попробовали пройти по следам угнанных бычков, дошли до реки — а за рекой уже колючая проволока. Частное владение. И трое индейцев с карабинами сторожат проход.
— Если следы вели за проволоку, закон был на твоей стороне. — Питер Уолк не так глуп, чтобы оставить следы.. Не было никаких следов. Но бычки пропали там, за проволокой, я уверен. Иначе почему он туда никого не пускает? Ни одна живая душа со всего карьера не знает, что творится там, за проволокой. Эти друзья краснокожих перекрыли все дороги и просто убить готовы любого чужака. — Здесь много дорог, — сказал Крис. — Все не перекроешь. Не пробовал отправиться в обход? — Какой обход? Там кругом голые скалы, ни одной тропинки. С юга к ним ведет ущелье, но пройти через него невозможно. Говорят, там земля проваливается под ногами, и человек падает в кипяток. Горячие источники, к тому же с удушливым газом. Поэтому ту долину и называют Мертвой Долиной. Этот Питер Уолк хорошо устроился. Но я все равно его достану, рано или поздно! Лысый Мак неспроста затеял этот разговор. Ему не нравилось, что Крис сначала побывал в логове Уолков, а только потом решил навестить старого приятеля да и то, скорее всего, по просьбе этого хитрюги Питера. Жизнь приучила шерифа никому не верить. Не верил он и Крису, когда тот говорил, что оказался на ферме Питера случайно. Наверняка за этим неожиданным визитом что-то скрывалось, и наверняка что-то еще должно будет произойти. Питер Уолк никогда раньше не обращался за помощью к шерифу. И сейчас, громко, но беззлобно изобличая этого проходимца и кровососа, Лысый Мак незаметно следил, как реагирует Крис на его брань. Но Крис невозмутимо покачивался в седле и равнодушно оглядывал низкие холмы вдоль дороги. — Расскажи лучше о себе, — неожиданно попросил он, когда Маккарти умолк. — Как ты жил, чем занимался? Я не ожидал увидеть на твоей груди шерифскую звезду. — Я тоже. — Как ты смог так переменить всю жизнь? — Это долгая история, Крис, — смущенно начал Мак. — Боюсь, тебе надоест меня слушать… Однако он не заставил себя уговаривать и принялся излагать свою эпопею, не упуская ни малейших подробностей. Рассказывать о себе было гораздо приятнее, чем ругать Питера Уолка. Крис слушал внимательно, иногда вставляя одобрительные замечания, и Мак воодушевлялся все больше. До сих пор ему не приходилось оглядываться на прошедшее. Оказывается, он не всегда был пьяницей, вором и бездельником. Оказывается, он вполне достоин уважения хотя бы за то, что нашел в себе силы встать на тропу праведной жизни. Растрогавшись от воспоминаний, Маккарти и не заметил, как пролетело время. Старый Лукас Уолк спустился к нему с крыльца. — Шериф? Крис? Что случилось? — Ничего, — сказал Крис. — Шерифу надо поговорить с раненым. — Поговорить? Не думаю, что он на это годен… — Лукас покачал головой. — Заходите в дом. — Где он? — спросил его Лысый Мак, не тратя времени на приветственные церемонии. Лукас молча провел его к сараю и отворил скрипучую дверь. Шериф заглянул внутрь и остановился на пороге. |
