Уже совсем стемнело, но Морис и Андрей стояли у рва, не решаясь позвать стражников.

Между тем на противоположном берегу показался человек.

По силуэту было видно, что это солдат: даже в темноте высокий кивер и длинный штык были отчетливо заметны. Солдат поставил ружье в сторону, прислонив его к будке, а сам куда-то ушел. Вскоре он вернулся, неся на плече длинную лестницу. Поставив лестницу к воротам, солдат проворно взобрался на самый ее верх и стал стучать кремнем о кресало. Искры весело запрыгали в темноте, и, наконец, зажегся сначала один надво-ротный фонарь, ла ним другой.

Неяркие багровые блики упали на воду. Светлый круг у ворот, казалось, оттеснил ночную тьму, и за пределами этого круга темнота стала еще более густой и черной.

Засветив второй фонарь, солдат, почуяв, что кто-то стоит неподалеку от него, резко обернулся и, как показалось Морису, испуганно крикнул:

— Эй, что за люди?!

Спрыгнув на землю, солдат быстро побежал к будке, схватил ружье и, заметно успокоившись, спросил по-немецки:

— Кто вы такие?

И тогда Морис по-русински сказал солдату:

— Путники мы, матросы. Припозднились вот в дороге. Не опустишь ли, браток, мост?

Солдат понял все, что сказал ему Морис, и уже дружелюбно, с сожалением в голосе произнес:

— Не разрешается это нам. Подождите до света. С первыми петухами и пустим вас в город.

Морис и Андрей совсем уже было собрались повернуть назад, как до их слуха донеслось цоканье копыт. Вскоре рядом с ними остановили коней двое всадников. Один из них был здоровенный чернобородый казак в лихо заломленной набекрень шапке, с медной серьгой в ухе, другой — щуплый и маленький, в мундире пехотного офицера, но очень ловко, по-кавалерийски, сидевший в седле.

Осадив коней у самой воды, всадники не спешились. Казак рявкнул густым басом:

— Эй, пехота, опускай мост!

На что солдат с той стороны рва спросил:

— А кто такие будете, что вам среди ночи буду мост опускать?

Казак ответил:

— Его высокоблагородие господин подполковник Суворов с денщиком!

— Погодите айн момент, ваше высокоблагородие! — крикнул солдат и нырнул в железную калиточку возле ворот.

Не более чем через минуту он выскочил оттуда с тремя солдатами, и они споро закрутили ручки лебедок, стоящих слева и справа от моста. Черная громада моста легко сдвинулась, и с тихим скрипом мост лег на берег.

Следом за солдатами выбежал заспанный капрал, неся в одной руке фонарь, а другой на ходу поправляя треуголку.

Андрей толкнул Мориса в бок, и Морис, догадавшись, чего Андрей от него ожидает, обратился к щуплому офицеру:

— Господин подполковник, разрешите и нам вместе с вами войти в город?

— Не меня просить надо. Не я здесь пускаю — не пускаю, — резкой скороговоркой выпалил офицер и легонько пустил коня на мост.

Заспанный капрал спросил у офицера документы, бегло просмотрел их и, приложив два пальца к треуголке, спросил:

— К батюшке своему, его превосходительству господину генералу Суворову изволите ехать, ваше высокоблагородие? — И, не дожидаясь ответа, добавил: Ежели угодно, могу провожатого с вами послать, а то в темноте отыскать господина коменданта будет не просто.