Уве и Микаэля я оставил во внутреннем дворе представительства ордена, а Марту потянул за собой, чем ту немало удивил.

– Зачем мы здесь, Филипп? – насторожилась ведьма, с некоторой даже опаской посматривая на посетителей и монахов.

– С тебя станется сцепиться с Микаэлем, а это не то место, где стоит устраивать скандал.

Марта в ответ на мои слова раздражённо фыркнула, но всё же переборола возмущение и промолчала. Меня подобная выдержка только порадовала.

В представительстве ордена мы в итоге пробыли немногим более часа. Помимо направления Марты Кюстер на факультет тайных искусств Кальвортского университета я оформил поручение на оплату первого года обучения, да ещё попросил составить долговое письмо, поскольку вручать девчонке кошель с золотом представлялось мне идеей в высшей степени сомнительной. А так при необходимости она всегда сможет получить оговоренную сумму в представительстве ордена.

Участие в судьбе Марты обошлось в пять дюжин дукатов, и не могу сказать, что этих денег было совсем уж не жаль, но я решил думать о тратах, как о вложениях в будущее. Обязанный тебе истинный маг – это хорошо, но несравненно лучше, если тебе обязан истинный маг с университетским образованием.

– Как продашь коня и осла, деньги при себе не держи, – предупредил я Марту, вручая ей полный комплект бумаг. – Переведи в долговые бумаги ордена или какого-нибудь банкирского дома.

– Это же куча золота! – опешила девчонка.

– Ты того стоишь, – уверил я ведьму, потрепал её по щеке и позвал. – Идём! И не вздумай распустить нюни! Ты сейчас Мартин – не забывай! – а мальчики не плачут.

– Все плачут, надо только побольнее ударить, – уверила меня Марта, несколько раз моргнула и отвернулась. – Да не плачу я, ресница в глаз попала! И такие траты… Я в жизни их не отработаю!

– Ещё как отработаешь! – усмехнулся я, вышел во двор и нахмурился.

Рядом с нашими конями нервно прохаживался насупившийся школяр, а вот маэстро Салазара видно не было.

Я спустился с крыльца и негромко спросил:

– Уве, где Микаэль?

Паренька явно так и подмывало ответить какой-нибудь дерзостью, вроде «я ему не сторож», но вместо этого он молча указал на выезд со двора. Я решил было, что маэстро Салазар по своему обыкновению отправился промочить горло в один из окрестных кабачков, но тут же приметил фигуру бретёра. Тот расположился в арке так, чтобы его не было видно с улицы, и внимательно наблюдал за прохожими.

Я подошёл и спросил:

– Что-то случилось?

– Не высовывайся! – потребовал Микаэль и потянул меня обратно к коновязи. – За нами хвост. Засветились мы вчера.

Святые небеса! Только этого ещё не хватало!

Я зябко поёжился и уточнил:

– Уверен?

– Одного субчика ещё по дороге сюда приметил. Сейчас выглянул – стоит, ждёт.

– Что будет делать?

– Вы езжайте. Я следом.

– Обойдись по возможности без поножовщины, – попросил я, забираясь в седло, а когда на меня выжидающе уставились Уве и Марта, отмахнулся. – Пустяки! Микаэль обо всём позаботится и нагонит нас позже.

Бретёр с довольным видом покрутил ус и предупредил:

– Встретимся в отделении.

– Подождите! – всполошился Уве. – О чём именно он позаботится? Точнее – о ком?

– Понятия не имею, – пожал плечами маэстро Салазар, – и тебя это волновать тоже не должно.