Будь оно компроматом, Вербицкий бы не прислал.
Он же, в конце концов, не дурак…
Ириска отчаянно, раз за разом набирала номер Бейки — многозначительные гудки были ответом. После позвонил в полицию — меня выслушали, но не поняли. Похищение зверолюда? А я уверен, что было похищение, не сама ушла? Вербицким-старшим? До свидания!
— Алло? — Голос орка звучал мрачно и неприветливо. Макмамбетов оказался единственным, до кого удалось дозвониться. Орк смачно зевнул — кажется, я его разбудил.
— Браток, ты, что ли? — Он взбудоражился, услышав мой голос. — Ба-а, сколько лет, сколько зим, Потапов! Слышал, ты отчалил с фронта. Что намереваешься теперь делать? Нужна тачка, хата, парни и оружие? Ты позвонил куда надо, не ошибешься! Мы тут обновили каталог… — Он говорил без устали, навязывая одну услугу за другой.
— Инна, — суховато сказал я. Он не понял, переспросил. — Инна. Вербицкий был у меня дома. Забрал кошкодевочку.
По ту сторону трубки напряженное молчание. Узнаю, что к этому причастен он…
— Погоди, погоди… Которая с тобой жила? Мда, брат… Вербицкие часто покупают зверолюдов.
— У нас тут что, пока меня не было, филиал Царената открылся? — зло прошипел в трубку. Казалось, вижу воочию, как зеленошкурый торгаш развел руками. — Как можно продавать… человека?
— Когда много власти, брат, купить можно что угодно и кого угодно. Он и купил. Один мент его посланникам деньги в лицо швырнул — до утра не дожил.
Вот все и сошлось… Не просто так СанСаныч под колеса угодил.
— Бейке звонил? — хитро спросил он.
— Звонил. Не берет трубку.
— Набери ей через часок-другой.
— Через часок-другой от особняка Вербицких не останется камня на камне, — зло прошипел в ответ. Мозг лихорадочно вспоминал — куда там говорила Бейка, перевезут Зверя Войны?
Орк по ту сторону провода поперхнулся.
— Тише ты, железная лапа. С столь смелыми заявлениями лучше повременить. Эта рыбка тебе не по зубам.
Внимать предупреждениям не хотел. Действовать — так пока горяча кровь и здравый смысл не отравил все осторожностью.
— Я Скарлуччи перевернул и вывернул. Вратоград моими стараниями пал. Я приду к тебе — информация и пушки. Цена значения не имеет.
— Ну, скажем, не только твоими, брат, но допустим. Вербицкий не из тех, кто церемонится. Ты придешь за девочкой, а он выпустит ей кишки и мозги прямо у тебя на глазах. И хоть трижды ты убей его после этого — свою подопечную не вернешь.
— Мир чище станет. — Признавать его правоту было сложно и не хотелось.
— Может, силенок у тебя и хватит, брат, тут не спорю. Про твои подвиги слышал не только от Бейки — всякое лают. Стреляешь, бьешь, и нет на тебя управы. Молотком, брат, уважаю. За своих последние портки вытрясешь, душу из врага выудишь. Герой, брат, — без смеху. Но Вербицкий не станет сидеть и ждать. Как только почует, что крах близко, сгинет с Москвы прочь. И выставит тебя лютым, бешеным зверем. Ха, братка, уже выставил! Газеты недавние видел?
— Видел, — мрачно отозвался, вспомнил. |