— Чем ты здесь занимаешься, Шарлинн? Отбираешь у вещей их тела?

Ей стоило огромных трудов не влепить ему затрещину. В едином теле боролись два сознания одновременно.

— Ты пришел сюда за мной. Может, покажешь, на что способен? Боишься, что будет как в прошлый раз? Тебя побьет девочка?

— Malledete cagna! Мraz!

Вит взорвался яростью: брошенные Бейкой слова попали в самое яблочко! Озверевшим чудовищем он метнулся к крохотной фигурке перед ним. Мощь кулаков ударила оземь — затряслась почва под ногами.

Их бой был похож на танец, в который никто не отважился вмешаться. Даже я.

Всклокоченный, взмокший до нитки чародей рычал израненным медведем. Бейка в чужом теле жалила его колкими очередями ударов. Теперь Ириска кивнула: очевидно, чего-то о Бейке мы не знали. Юркой коброй она выскользнула из могучего захвата, серией ударов оттарабанила по накачанному прессу туловища. Звучало так, будто колошматила жестяной бак. Вит попятился, корчась от боли. Неужели Бейка — та, кто заставил его чувствовать боль тридцать лет назад?

Командующая развивала успех. Прыжок закончился апперкотом. Нежный, по-девичьи крохотный кулачок врезался в будто отлитый из стали подбородок Вита. Великан ухнул — клянусь, своими глазами видел, как он выплюнул окровавленный обломок зуба! Фантастика: то, на что оказался не способен крупнокалиберный револьвер, сумела сотворить Бейка. Ее руками можно было мять танки и рвать шагоходов, что бумажные игрушки! Зрелище было завораживающим.

Скарлуччи в немом, пугливом отчаянии творил один щит за другим. Защитные экраны под ударами Бейки хрустели, что стекло. До тех пор, пока его удар не настиг хрупкого тела.

Тараном Вит врезался в нее, сшиб с ног. Не дал подняться — в могучем прыжке оказался рядом с ней. Тяжелый кулак вдавил несчастную, успевшую прикрыться руками девчонку. Под обоими разламываясь, захрустела земля.

Я зажмурился лишь на миг, отвернулся: не хотел видеть, как Айкино тельце брызнет кровавым потоком. Сила Бейки позволила ей избежать печальной судьбы. Страх же в глазах царенатца сменился восторгом и самодовольством.

— Жалкая, никчемная putana! Я выбью тебя из этой девчонки, а потом сделаю из нее свою личную игрушку. А твоя судьба — быть раздавленной, что червяк!

Вектор схватки сменился в одночасье. Бейка, отчаянно сопротивлявшаяся, перешла к глухой, но слабеющей с каждым его ударом обороне.

— Что случилось, Шарлинн? Может быть, ты устала? Плохо покушала?

Гигантская ладонь схватила ее за лицо: Бейка задергалась в хватке безвольной жертвой. Страшным ударом он, словно дубиной, ударил ей оземь. Лишь чудом и силами командующей ей не размололо кости.

— А может, солнце било тебе в глаза? — Гигант перехватил ее, приподнял на вытянутой руке. — Посмотри на него, Шарлинн. Ты любила смотреть на рассвет. Сегодня твой последний…

Он не договорил. Увесистый булыжник стукнул его по лицу. Один, другой, третий — безоружные, грязные девчонки желали сражаться за ту, кто спас их от жуткой участи. Даже против живого танка.

— Cagne! — Глаза Скарлуччи недобро сверкнули.

Убьет, говорил его взгляд.