И для всех такой конец был благом, учитывая, что он в буквальном смысле шатнажировал как эльфов, так и людей тем, что сбросит Юндор с небес, устроив настолько масштабную катастрофу, что та разрушила бы полмира. Этот шантаж в последствии и стал одной из причин, почему Шалириэлла, придя к власти, первым делом спустила Юндор с небес, вернув его на то место, где ему и положено было быть.

Мы пробежали метров сто, пока на нас совершенно внезапно не выскочило несколько эльфов, но не воинов. Три женщины и пять мужчин замерли, уставившись на нас, но уже через несколько секунд умерли. Клинки Шалириэллы разорвали их на куски.

— Это разве не гражданские? — слегка удивился я. Не сказал бы, что на тех эльфах были совсем уж дорогие наряды. Скорее всего слуги или выходцы из младших домов-прихлебателей.

— Тут таковых нет, — сухо ответила она. — Все присутствующие — патриоты. Неважно, казнят их сейчас или позднее, зато все остальные будут знать, что ждет предателей.

Спорить смысла не было. Если Шалириэлла считает, что лучше их прикончить, то так тому и быть. Я и сам не питал особой любви к местным обитателям. Фия немного рассказывала о старом Юндоре, да и Валирэль время от времени нет-нет да поднимала эту тему в наших разговорах, и к тем, о ком они говорили, я не испытывал ни малейшей жалости.

Чем глубже мы заходили во внутренние помещения арены, тем больше трупов находили. Хэнг следовал принципу Шалириэллы и никого не щадил. Плевать, были ли одеты эльфы в броню или шелка, все умирали от его клинка. И все же вскоре мы уткнулись в развилку, и что характерно, трупы были лишь на одном пути. Но Шали, вопреки ожиданиям, собиралась идти совершенно в другую сторону.

— Они разделились, — сказала она, а затем указала на массивную зарубу на стене, оставленную тем здоровым мечом, что использовал Хэнг. — Ему пришлось последовать за одними, а вторые пошли туда. Это метка для нас.

— Ясно, — кивнул я, и дальше началась полноценная охота. Мы проверяли и зачищали все помещения, что попадались на пути, не оставляя никого в живых. Эльфы попадались разные, в том числе и стража в боевом облачении, но против нас троих они ничего не могли противопоставить.

Самое глупое, что они пытались умолять нас о пощаде или давить авторитетом. Но учитывая, как они радовались в момент, когда собирались нас казнить, это не вызывало у меня ни капли жалости. Шали сказала разбираться со всеми, так мы и делали. Время от времени к нам выходили небольшие группы солдат, и пока непонятно, то ли это одни из тех, с кем мы бились на площади, то ли из внутренней охраны, но в целом плевать. Враг есть враг.

Одно из помещений оказалось плотно забаррикадировано, и я, воспользовавшись заряженным ударом, вынес дверь, превратив её в щепки. Там оказалось нечто вроде хранилища свитков.

— Будьте тут поаккуратнее, — тут же попросила Шалириэлла. — Кажется, это одно из малых письменных хранилищ. Здесь могут быть ценные документы.

— Понял, — кивнул я, осмотрелся и уже через несколько секунд довольно оскалился, впервые за время “зачистки” увидев знакомое лицо.

— Строй! — приказал эльф, и три воина рядом с ним заняли оборонительное построение. Это был тот самый ублюдочный длинноухий, что забирал меня из подвала и сопровождал на казнь.

Клинки за спиной Шалириэллы ожили, но я тут же вскинул руку, прося не атаковать.

— Погоди! Они мои, — сообщил я, радуясь тому, с какой смесью ненависти и страха смотрит на меня этот ар-хаттазис, имени которого я так и не узнал. Это конечно не ублюдок-дознаватель, но тот работал с прямого поручения этого длинноухого.