Так же передо мной на обеденном столе лежало ещё четыре письма, в конвертах других цветов и с гербовыми печатями других учебных заведений столицы. Правда предназначались они не мне, а моим несовершеннолетним родственникам.

Дело в том, что в последние пять лет, у аристократов Империи появилось сомнительная на мой взгляд мода, сбрасывать заботу о своих: третьих, четвёртых, пятых и так далее детях, на плечи своих влиятельных, успешных и главное богатых родственников.

«Пусть наши отпрыски, которым ничего не светит в жизни кроме брака по расчёту или судьбы мелкого дворянина, поживут под вашим строгим надзором, поучатся уму-разуму и быть может окрылённые вашим примером…» Во всяком случае такой была официальное объяснение.

Хотя конечно же на самом деле таким образом, под благовидным предлогом, благородные родаки просто перекидывали с себя ответственность за своих непутёвых, ненужных или просто проблемных подростков на чужие плечи.

Мол: «Вдруг они действительно людьми станут? Ну а если не срастётся — то мы вроде бы, как и не при чём.»

Естественно, что подобное чумовое поветрие не могло обойти стороной такую известную в стране фигуру как моя мать. Ну как же, она же у меня не только законодательница мод, ногой открывающая дверь в покои Императрицы, так ещё и воспитала такого «замечательного» меня…

Так что всякая седьмая вода на киселе стремилась к тому чтобы всучить нам на «поучение» своих ненаглядных чад, обычно просто вручив детёнку рекомендательное письмо, приставив пару слуг и пендалем запихнув его у отъезжающую карету.

Надо оно нам или нет — интересоваться было не принято, а отказом можно было серьёзно навредить собственной репутации в «Высшем Свете». Хорошо ещё, что считалось верхом бесстыдства отправлять в одну семью больше одного отпрыска, если конечно это были не близнецы.

Последних, слава богу, ну или богиням, среди того детского сада, а также филиала средней и старшей школы, в который превратился наш особняк — не значилось.

Ну и конечно же в основной своей массе это были изнеженные, избалованные и порой очень одинокие дети. Правда с теми, кто помладше — было попроще.

Поизображав из себя невесть что недельку и посопротивлявшись «Моим» правилам, они зарабатывали несколько наказаний, ломались, становясь шёлковыми и радостно вливались в струю, внезапно обнаружив, что их прежняя жизнь была не такой уж и весёлой.

Трудности были со «старшим поколением», а в частности с присланными к нам относительно недавно четырьмя моими сверстниками. Двумя девушками графских кровей, одной микро-маркизой и сыном обнищавшего герцогского рода — дальним родственником моего покойного батентьки.

Именно для них я, пользуясь влиянием гильдии, по настоянию матушки и выбил из министерства учебных заведений, приглашения, а точнее сказать, «Имперские приказы» на обучение в учреждениях второго дивизиона.

Так как родичи, просто скинули эту четвёрку с рук и благополучно забыли, а без положительного решения министерства по запросу опекуна, им никто не стал бы оплачивать содержание.

Винчента д’Аббер, дочь г