Опустив уже поднесенный ко рту кубок с вином, Брэнд воззрился на потрясающую богиню, только что вошедшую в зал. При каждом ее движении шелк платья изящно льнул к мягким изгибам тела. Брэнд прерывисто вздохнул, глядя, как колышутся ее груди, как чувственно скользят под двумя слоями тончайшего шелка упругие соски, как покачиваются бедра, как она идет, дразня… обещая. И шелк ласкает ее тело. Шелк, который легко порвется от его прикосновения.

Один из рыцарей короля Эдуарда встал перед Бринной, закрыв ее от его взгляда. Брэнд шепотом выругался и попытался вспомнить его имя.

– Этот мошенник разговаривает с леди Бринной, – сказал Данте, наклонившись к брату. – Он мне очень не нравится.

– Почему?

Брэнд выпрямился, чтобы взглянуть поверх дюжины слуг и оруженосцев, заслонивших от него происходящее. Он заметил мелькнувший рукав Бринны, затем ее плечо. Видимо, она пыталась обойти английского рыцаря, но тщетно.

– Днем, когда ты ушел, он тоже пожирал ее глазами. А такое выражение я видел и раньше.

– И где же?

– У Александра, – брякнул Данте.

Он сразу пожалел об этом, увидев, что Брэнд медленно поднимается, что его глаза, как сине-зеленые льдинки, устремлены на рыцаря, уже схватившего руку Бринны.

– Сейчас вернусь, – процедил он.

Брэнд рассекал толпу, словно волк, подкрадывающийся к добыче, не видя и не слыша ничего вокруг, следа за каждым движением англичанина. Наконец он встал в паре дюймов от Бринны, услышал презрение в ее голосе и резкие слова – она потребовала, чтобы рыцарь дал ей пройти. Увидел в ее глазах удивление и облегчение, когда она заметила его позади наглеца. Сэр Льюис тоже увидел на ее лице удивление и обернулся.

– Лорд Брэнд, – весело приветствовал его рыцарь Эдуарда, обманутый безмятежной улыбкой норманна, – мы с леди только что говорили о вас.

Она почти отпрянула, когда Брэнд лучезарно улыбнулся ей. Но не от его красоты дрогнуло ее сердце. Безжалостный холод в его глазах не могла смягчить даже улыбка, какой бы лучезарной она ни была.

– Леди, – вкрадчиво произнес он, беря ее под руку, – как зовут этого негодяя?

Взглянув ему в глаза, Бринна вдруг поняла, почему этот человек смог победить ее отца.

– Это сэр Льюис…

– Я один из королевских рыцарей его величества Эдуарда, – прервал ее Льюис. Улыбка, адресованная Брэнду, сменилась гневом. – Назвать меня негодяем, сэр, – значит нанести мне оскорбление.

Губы мрачного лорда искривила такая жестокая усмешка, что Бринна испугалась, как бы он сейчас же не вцепился в горло англичанину.

– Полагаю, что назвать вас негодяем все же лучше, чем назвать трупом, не так ли? – спросил Брэнд, терпеливо дожидаясь, пока Льюис нерешительно переступит с ноги на ногу и вытрет со лба капельки пота.

– Вы мне угрожаете, сэр? – без своей обычной уверенности слабо прошептал Льюис.

– Non, – мягко произнес Брэнд, казалось, он жалеет стоящего перед ним человека. – Если вы снова прикоснетесь к леди Бринне, я вас убью. Вот и все.

Английский рыцарь метнул недоверчивый взгляд на Бринну.

– Не смотреть на нее! – рявкнул Брэнд, не сдерживая гнев.

Бринна побледнела. Она боялась взглянуть на него, зная, что улыбки на его лице больше нет, и не хотела видеть, что сменило ее. А сэр Льюис просто замер на месте, ибо смертельная угроза в глазах норманна буквально парализовала его.